Дипломатический иммунитет - [20]

— И кто-нибудь из них… э-э, преуспел в этом?

— Пока нет. — Бел ухмыльнулся. — Хотя если цена будет продолжать расти с такой же скоростью, даже я могу поддаться искушению. Так или иначе, некоторые из них, самые нетерпеливые, показались мне… потенциально интересными.

— Проверим. Ты сообщил об этом своим здешним работодателям?

— Я сделал пару замечаний. Но это всего лишь подозрения. Пока что эта публика ведет себя вполне прилично — в особенности по сравнению с барраярцами — так что у нас вряд ли найдется повод для допроса с применением фаст-пенты.

— Попытка подкупить должностное лицо, — предложил Майлз.

— Вообще-то об этом я Уоттсу еще пока не упоминал. — Видя, как Майлз вопросительно вскинул брови, Бел добавил: — Тебе что, нужны еще какие-нибудь юридические осложнения?

— Э-э… нет.

Бел фыркнул.

— Я так и думал. — Гермафродит помолчал, словно собираясь с мыслями. — Ладно, вернемся к идиотам. А если конкретно, к мичману Корбо.

— Да. Эта его просьба о политическом убежище заставила меня навострить уши. Понятное дело, что у него могли быть кой-какие неприятности из-за опоздания на корабль, но с чего вдруг ему вздумалось дезертировать? Какое отношение он имеет к исчезновению Солиана?

— Никакого, насколько я могу судить. На самом деле, я встречался с этим парнем — еще до того, как началась эта буча.

— О? Где и когда?

— Так случилось, что при неофициальных обстоятельствах. Что такое с вами, народ, творится в ваших строго мужских флотах, если все вы сходите с кораблей буйнопомешанными? Нет, не утруждайся отвечать — думаю, мы оба это знаем. Но если в каком-нибудь воинском формировании по религиозным или иным соображениям нет женщин, то все бравые ребята во время отпуска на станции превращаются в некую чудовищную помесь ребятишек, отпущенных из школы, и преступников, вырвавшихся из тюрьмы. На самом деле, худшая комбинация того и другого — безрассудство детей в сочетании с озабоченностью… ну, неважно. Квадди содрогаются всякий раз, как вы показываетесь на горизонте. Если бы вы не тратили деньги с таким безудержным размахом, думаю, все коммерческие станции Союза проголосовали бы за то, чтобы запирать вас на время стоянки в ваших собственных кораблях и оставлять вас помирать от посинения яиц.

Майлз устало потер лоб.

— Может, вернемся к мичману Корбо?

Бел ухмыльнулся:

— А мы и не отклонялись от темы. Итак, этот провинциальный барраярский юноша, отправившийся в первое в своей жизни путешествие по блистательной галактике, вываливается с корабля и, исполняя предписание, насколько я понял, расширить свои культурные горизонты…

— На самом деле, именно так.

— …Отправляется на представление Балетного театра Минченко. Которое действительно в любом случае стоит посмотреть. Пока будешь гостить на станции, непременно сходи туда.

— А что, это не просто… хм, экзотические танцовщицы?

— Не в смысле рекламирующие себя для секса работники . И даже не в значении предлагающие сверхшикарные сексуальные развлечения и образование специалисты , на манер бетанской Сферы.

Майлз хотел было упомянуть об их с Катериной недавнем посещении Сферы Неземных Наслаждений — возможно, наиболее полезной остановке в их свадебном путешествии… но передумал. “Не отвлекайтесь, милорд Аудитор”.

— Они действительно экзотичны, и действительно танцовщицы, но это истинное искусство… нечто гораздо большее, чем просто мастерство. Бриллиант этой культуры, двухсотлетняя традиция. Глупый мальчишка просто не мог не влюбиться с первого взгляда. Что слегка выходило за рамки, так это его последующее ухаживание, с беспрерывным огнем из всех орудий — на этот раз, в переносном смысле. Солдат в увольнительной, воспылавший безумной страстью к местной девушке — история не новая, но вот чего я действительно не могу понять, так это что Гарнет Пятая нашла в нем. То есть, он, конечно, довольно симпатичный молодой человек, но все же… — Бел озорно улыбнулся. — На мой вкус, чересчур высок. Не говоря уж о том, что слишком молод.

— Гарнет Пятая — танцовщица-квадди, да?

— Да.

Довольно необычно это для барраярца — увлечся квадди; казалось бы, глубоко укоренившиеся предрассудки относительно всего, что хоть немного отдавало мутацией, должны были помешать этому. По-видимому, сослуживцы и начальство отнеслись к Корбо с меньшим пониманием и снисходительностью, чем может обычно ожидать молодой офицер, попавший в такое щекотливое положение.

— И какое же отношение имеешь ко всему этому ты?

Показалось ли ему, что Бел опасливо вздохнул, словно готовясь к худшему?

— Николь играет на арфе и цимбалах в оркестре театра Минченко. Ты понишь Николь, музыкантку-квадди, которую мы спасли во время той операции на Джексоне, которая чуть не пошла прахом?

— Я хорошо помню Николь. — И Бел, очевидно, тоже. — Значит, она все-таки сумела вернуться домой живой и невредимой.

— Да. — Улыбка Бела стала напряженнее. — Неудивительно, что и она очень хорошо помнит тебя… адмирал Нейсмит.

Майлз на миг застыл. Затем осторожно произнес:

— Ты… э-э… хорошо ее знаешь? Можешь приказать ей или убедить ее не распространяться об этом?

— Я живу с ней, — коротко сказал Бел. — Никому ничего не надо приказывать. Она сама по себе осмотрительна.