Династия Тюдоров - [22]

Теперь ему ничего не оставалось делать, как отправиться в Лондон и ответить перед судом. Но, к счастью или несчастью, по дороге он тяжело заболел и 29 ноября 1530 года в возрасте 57 лет скончался в городе Лестер. На своем смертном одре он дал характеристику человеку, которому так долго и верно служил: «Генрих настоящий король и у него королевская душа. Он скорее подвергнет опасности полкоролевства, нежели поступится хоть частью своих желаний и прихотей. Уверяю вас, я нередко стоял перед ним на коленях – час, а то и два, умоляя отказаться от желаний и прихотей, но ни разу не сумел отговорить его от задуманного». А перед самой смертью кардинал с сожалением проговорил: «Если бы я служил Господу хотя бы с половиной того усердия, с которым я служил королю, Он бы не пустил меня по миру в таком преклонном возрасте – на радость моим врагам».

Имея великолепный вкус к архитектуре, Уолси планировал создать для себя величественную гробницу в Оксфорде, но вместо этого был похоронен в Лестерском Аббатстве даже без памятника. Правда, почти 500 лет спустя, в 2011 году благодарные жители Ипсуича, в котором он родился, а потом основал колледж, все-таки увековечили «сына мясника» и воздвигли в его честь большую бронзовую статую, изображающую его сидящим с книгой и котом, лицом к Церкви Святого Петра. Его именем также назвали местный театр и улицу.

После смерти Уолси Генрих взял дела правительства в свои руки – лордом-канцлером и главным министром был назначен Томас Мор, а место кардинала занял Томас Кромвель, который и предложил Генриху развестись с Екатериной без папского разрешения.

К этому времени терпение Генриха кончилось. Потратив три года жизни, огромное количество денег и усилий, он оказался у разбитого корыта. Приходилось начинать все сначала и испробовать другую тактику. Посол Шепуи был первым, кто это почуял, когда стал свидетелем неприятной сцены за столом – Екатерина обвинила короля в том, что тот ее игнорирует. «Король сказал, что не может посещать покои королевы, так как он не является ее мужем. Он консультировался с учеными-теологами, и те единодушно считают их брак недействительным. Он сказал, что соберет свидетельства и пошлет их Клименту. Генрих заявил: «Если Папа не согласится с мнением ученых и не объявит наш брак недействительным, я назову его еретиком и женюсь, на ком пожелаю». Но Екатерина решительно побила теологию теологией: «На каждого богослова-юриста, который будет свидетельствовать в вашу пользу против меня, я представлю тысячу, которые признают наш брак законным и нерасторжимым». Но Екатерине пришлось жестоко поплатиться за эти слова – с ней стали грубо обращаться, а затем вообще выгнали со двора, предоставив ее комнаты Анне Болейн.

Этому разговору предшествовала случайная встреча с двумя знакомыми по Кембриджу, которая привлекла внимание Генриха и Анны к малоизвестному преподавателю богословия Томасу Кранмеру. В результате этой встречи изменилась не только его судьба, но и судьба всей Англии. Кранмер рассматривал бракоразводный процесс Генриха не с юридической стороны, а с моральной. Он указывал на то, что Библия дает абсолютно все ответы, и в ней не упоминаются никакие папы, а только цари или короли. Именно они и являются помазанниками Божьими, именно им Господь предписал управлять церковью на земле. Почему, говорил Кранмер, король не хочет последовать примеру немецких князей и, при содействии парламента, объявить себя главой национальной церкви?

Доводы прозвучали для деспотичного короля как музыка, и очень скоро он дал себя уговорить. Ведь эта идея позволяла ему разрубить гордиев узел развода! И вот уже в Риджент Хаус, руководящем органе Кембриджского университета, открылись дебаты по поводу развода короля. И хотя Кранмер обещал, что все будет решаться благородно и открыто, на самом деле обе стороны использовали любые наукообразные приемы политической борьбы – такие, как специально подобранные комитеты, выборочные ссылки, откровенные запугивания и подкуп. Кембридж оказался на стороне династии Тюдоров, и после двух дней дебатов вынес решение в пользу Генриха.

Однажды имперский посол Шепуи услышал, как шурин и собутыльник Генриха, герцог Суффолк, стукнул кулаком по столу и воскликнул, что ни один легат, ни один кардинал не принес Англии ничего хорошего. В своем донесении Карлу он написал: «Не подлежит сомнению, что если подобные настроения герцога укоренятся в сознании короля и народа этой страны, лютеранская вера беспрепятственно вползет в Англию. Я глубоко убежден, что если бы не боязнь отлучения от церкви и папского проклятья, то в этой стране нашлось бы бессчётное количество людей, которые последовали бы совету герцога и сделали короля Папой».

Но Генриха все меньше пугает угроза отлучения: «Даже если его святейшество решит отлучить меня от церкви, мне это уже не страшно. Мне нет дела до всех его отлучений. Пусть распоряжается у себя в Риме, а я здесь буду поступать так, как считаю нужным». Теперь перед ним стояла следующая задача – подвергнуть сомнению саму власть Папы. В связи с этим в 1530 году для Генриха был составлен сборник цитат из различных источников (книг по истории Англии, англо-саксонских законов, Ветхого завета), которые утверждали, что папство узурпировало власть над некогда независимой национальной церковью. После внимательного прочтения этого труда Генрих не только поверил, что римский Папа не имеет законной власти в Англии, но также, что английский король является единственным главой церкви и страны. Он отметил на полях книги: «Касательно раскола. По мнению достойных ученых мужей, при том, чем сейчас является Римская католическая церковь, порвать с ней, оставаясь при этом верным божескому слову, вовсе не является расколом. Житие Христа и жизнь Папы противоположны друг другу, и следовать за Папой значит отдаляться от Христа».