Династия Романовых - [69]

Двое из них получили на руки списки с брачной записи. Экземпляр Перекусихиной попал к внуку Екатерины, Александру I, и хранился в царской семье. Список, хранившийся у Самойлова, был положен с ним в гроб. Третий список сначала находился у Потемкина, а после его смерти попал к племяннице и возлюбленной князя, Александре Васильевне Браницкой. Ее дочь, Елизавета Ксаверьевна Браницкая, в замужестве графиня Воронцова, свято хранила завещанную матерью шкатулку с бумагами. Когда графиню встревожило повышенное любопытство знакомых (среди них был и А. С. Пушкин) к документам, содержание которых должно было оставаться тайной, она попросила мужа по пути из Одессы в Крым бросить их в море, что и было выполнено. Таким образом, все три документа скорее всего погибли. Однако письма самой императрицы к Потемкину косвенно подтверждают факт венчания. Ну как еще можно расценить обращение: «Мой единственный, мой любимый, а я жена твоя, связанная с тобой святейшими узами»? Ни один из фаворитов, даже Орлов, никогда не удостаивался этого.

Американская исследовательница А. де Мадариага, разделяя мнение о факте морганатического брака между Екатериной и Григорием Потемкиным, считает, что князь имел положение фактического принца-консорта: «Возможно, из-за большого напряжения страсть Екатерины и Потемкина длилась недолго, однако в повседневной жизни они продолжали себя вести как женатая пара, до конца своих дней соединенная сильной привязанностью и абсолютным доверием».

Французский историк П. Моруси, который также считает Потемкина фактическим консортом Екатерины, писал: «Потемкин был наиболее важным персонажем в царствование Екатерины II… Государственный деятель, министр, дипломат, солдат, колонизатор, этот возлюбленный Екатерины был также и ее тайным мужем. Его одного она почтила заключением брачного союза с соответствующей церковной церемонией». При том, что русское законодательство никогда не использовало понятия «принц-консорт», Григория Потемкина с полным правом можно назвать фактическим соправителем Екатерины II. Императрица удостаивала Потемкина неограниченным довериев, пожаловала ему кроме значительных сумм и подарков множество поместий. Помимо этого, он получил от государыни бланки и мог, сверх того, обращаться в казенные палаты со своими требованиями. «При всем желании Екатерина не могла справиться со страшной властью, оказавшейся в ее руках, – писал историк Я. Л. Барсков, занимавшийся в 30-х годах ХХ века изучением писем Екатерины к Потемкину. – Никому не уступала императрица из своей власти так много, как Г. А. Потемкину…Только его она называла “мужем”, а себя “женою”, связанною с ним “святейшими узами”». Но и позже, оттесненный от Екатерины другими фаворитами, главным образом П. В. Завадовским, Григорий Александрович не утратил поддержки императрицы в государственных и военных делах. Государыня часто искренне говорила ему: «Я без тебя как без рук».

Большое значение светлейший князь Потемкин придавал присоединению к России Крыма. «Крым, – писал он Екатерине II, – положением своим разрывает наши границы… Вы обязаны возвысить славу России… Приобретение Крыма ни усилить, ни обогатить вас не может, а только покой доставит». Вскоре после этого, в 1782 году, императрица издала манифест о присоединении Крыма. Потемкин проявил отличные организаторские и административные способности в освоении Новороссии и основании городов Херсона, Николаева, Севастополя, Одессы, Екатеринослава (ныне – Днепропетровск); в строительстве оборонительных сооружений на юге России; в поддержке Черноморского военного и торгового флота. Фактически в его руках сосредоточилась вся полнота административной, военной и экономической власти на Юге России. В 1784 году указом императрицы Г. Потемкин был произведен в чин генерал-фельдмаршала.

В 1787 году в сопровождении многочисленной свиты придворных и иностранных дипломатов Екатерина II предприняла путешествие в Крым (древнегреческое название – Таврида, или Таврика). Всю работу по его организации и подготовке взял на себя конечно же Потемкин. Его кипучая деятельность не могла не обратить на себя внимание современников, но не всегда беспристрастно оценивалась ими. Так случилось и на этот раз. Уже при жизни князя возникли легенды о потемкинских деревнях – декорациях в виде цветущих городов и селений, которые якобы были расположены по пути следования императрицы. Правда, слухи о потемкинских деревнях распространялись, главным образом, иностранцами. В 1787 году французы и австрийцы потешались над светлейшим князем, который сопровождал Екатерину Великую в ее путешествии по Причерноморью: «Потемкин демонстрирует императрице картонные фасады домов и перегоняет с места на место стада скота и народа, чтобы показать, как плотно и богато заселены новые области России. На деле же сей дикий край остается слабо населенной пустынею, которая не может дать ни солдат, ни провианта. А черноморский флот, якобы выстроенный князем, не может сравниться с турецким черноморским флотом».

Исследование документов той эпохи не оставляет сомнений в том, что слухи о потемкинских деревнях возникли за несколько месяцев до того, как Екатерина II ступила на новоприобретенные российские земли. В этом нет ничего удивительного, если принять во внимание атмосферу соперничества, наговоров и взаимной ненависти, в которой жил петербургский высший свет. Еще в Петербурге императрице твердили о том, что ее ожидает лицезрение разрисованных декораций, а не долговременных добротно выстроенных зданий. Государыне и ее свите было приготовлено невиданное по разнообразию и пышности зрелище. На это, несомненно, ушли миллионы и миллионы казенных денег, которым можно и должно было найти лучшее, более полезное для страны применение. Но ведь пышная встреча высоких особ была в обычае того времени. Между тем за блестящей потемкинской феерией Екатерина II сумела увидеть главное. Об этом она писала своему внуку, великому князю Александру Павловичу: «Дорога сия мне тем паче приятна, что везде нахожу усердие и радение, и кажется, весь сей край в короткое время ни которой российской губернии устройством и порядком ни в чем не уступит». Самым ярким эпизодом знаменитого путешествия Екатерины II в Крым был великолепный обед, данный Потемкиным в Инкерманском дворце. В разгар праздника по приказу князя был отдернут занавес, за которым находился большой балкон. Взору присутствующих открылась необыкновенная картина, красочно описанная французским посланником графом Сегюром: «Между двумя рядами татарских всадников мы видели залив верст на 12 вдаль и 4 в ширину; посреди этого залива, ввиду царской столовой, выстроился в боевом порядке грозный флот, построенный, вооруженный и совершенно снаряженный за два года». Государыня была в полном восторге от всего увиденного.