Династия - [163]

— Бабушка передавала тебе сердечный привет и свои заверения в любви, — наконец удалось вставить слово Эдуарду. — Твоя матушка будет очень горда, когда узнает, что ты занимал почетное место в коронационной процессии.

— Том, садись и пригуби вина. Тебе придется многое наверстать, чтобы догнать нас, — смеясь, сказал Генри. — Расскажи нам о банкете. Наверное, вид был необыкновенный.

— Особенно для тех, кто лежал лицом вниз на полу. О, я шучу! Мэг, прошу тебя, убери эту собаку. Я уверен, она собирается схватить мою ногу, как какую-то старую кость.

— Без тебя Морланд-Плэйс стал тихим. Нам тебя очень не хватало.

— Благословенно тихим, я бы добавил, учитывая, что там нет ни меня, ни Маргарет, ведь мы донимали весь дом своими шалостями. Господин Дженни считал нас неисправимыми. О, наш добрый старый наставник… Как он?

— Немного поседел, немного постарел, — сказал Эдуард. — На уроках он иногда засыпает. Если бы Поль не был таким послушным ребенком, то бегал бы по диким просторам без присмотра, потому что господину Дженни все равно его не догнать. Но — да пребудет благословение на этом мальчике! — когда учитель просыпается, Поль все еще сидит и ждет его тихо, как мышка.

Том не мог сдержать смеха.

— Представьте себе, что я и Мэгги замерли в ожидании, когда же проснется наш господин Дженни! Да этот малыш, должно быть, ангел во плоти.

— Могу поспорить, что наш папа был таким же в его возрасте, — заметила Сесиль.

— Нас держали в гораздо большей строгости, — возразил Эдуард. — Нэда тоже. Но ваша бабушка, похоже, ослабила вожжи, когда дело дошло до младшеньких.

— Как я ей благодарен, — сказал Том. — Наверное, Нэд ее измотал.

— Я был сама добродетель. Правда, отец? — с негодованием отозвался Нэд.

В ответ послышался смех, прерванный громким стуком в дверь. Он был слышен даже в верхних комнатах.

— Да кто же это может быть? — воскликнула в недоумении Маргарет.

Генри подошел к окну и выглянул, но было темно, и тот, кто пришел, был скрыт тенью дома. Наступила тишина, прерываемая только спором, который доносился снизу, а затем появился слуга и обратился к Генри.

— Мужчина внизу, сэр, желает видеть вас.

— Что за мужчина? — весело отозвался Генри. — Кто бы это ни был, сегодня такой вечер, что мы обязаны пригласить его на бокал вина. Кто это, Мэтью?

— Странный тип, разбойник какой-то, но… — Мэтью остановился, а затем нерешительно продолжил: — Только он говорит, что он дядюшка мадам.

Услышав эти слова, Нэд вскочил на ноги.

— Ричард! — закричал он. — Должно быть, это Ричард. Немедленно приведите его. Генри, скажи ему, чтобы он провел его сюда. Я твердо уверен, что это брат моего отца Ричард.

— Проведи его, Мэтью, — кивнул Генри, и слуга вышел. — Что все это значит?

— Мой брат Ричард, — сказал им Эдуард. — Разве ты не помнишь его? Он был дома перед тем, как ты отправился в Лондон, а после этого стал странствующим проповедником. С тех пор он только один раз появлялся дома.

— Конечно, теперь я его вспомнил. Вы вместе были во Франции, да, Нэд?

— О да, я только молюсь, чтобы это был он…

В это мгновение появился Мэтью и провел к ним «разбойника».

Ричард был в той же самой хламиде из грубого полотна, подвязанной поясом, которая была на нем в прошлый раз. Его борода доставала ему до груди, волосы выгорели на солнце. За спиной у Ричарда был привязан простой мешок, а в руках он нес крошечного ребенка. Рядом с ним стоял еще один ребенок, облаченный в какие-то лохмотья. Малыш взирал на собравшихся темными, серьезными, как у обезьянки, глазами.

— Дикон! — закричал Нэд и побежал к ним, раскрыв объятия. — Это ты! Как замечательно, что ты приехал!

— Нэд, мой дорогой Нэд! — Ричард на миг как будто лишился дара речи. — Но что ты здесь делаешь? Эдуард, Сесиль, Том… Я и не предполагал встретить вас здесь.

— Ричард, проходи же, — пригласила его Маргарет. — Мэтью, принеси вина моему дядюшке. Позволь мне подержать ребенка.

— А где Констанция? — спросил Нэд, когда Маргарет освободила Ричарда от его ноши. Ричард в большом замешательстве переводил взгляд с одного лица на другое. Они увидели, как он бледен, от них не укрылось и то, как сильно он похудел, хотя борода и скрывала это на расстоянии.

— Дай же мне ребенка, — повторила Маргарет, протягивая руки.

Ричард встретился с ней глазами.

— Ребенок болен, как мне кажется. Именно это и заставило меня прийти. Ребенку нужен уход. Я не знаю, что с ним делать.

— Дикон, а где же Констанция? — снова обратился к нему с вопросом Нэд, явно взволнованный.

Ричард посмотрел на него затравленным взглядом.

— Она умерла. Констанции нет. Она умерла на дороге две недели назад. Она никак не могла прийти в себя после рождения Мики. Я думал, нам надо где-то остановиться, и направился сюда. Она не выдержала этого пути. Констанция умерла под Ридингом, и монахи похоронили ее.

— Но чем же ты кормил малютку? — спросила Сесиль, совершенно сбитая с толку.

В этот момент Маргарет не сдержала крика:

— Бог мой! Ребенок просто кожа и кости. Он, наверное, умирает с голоду!

Эдуард решил ненавязчиво взять инициативу в свои руки.

— Ричард, тебе лучше сесть, а Мэтью пусть принесет вина и еды, — тихо произнес он. — И для Элиджи тоже. Дитя мое, не бойся, подойди сюда. Здесь собрались твои друзья.