Династические браки королевства Рошалия - [5]

Вызов в столицу был для Элис несколько неожиданным и ничего хорошего от него она не ждала. Ненавидящий ее отец явно задумал какую-то очередную пакость. Фантазия у него была богатая и молодую леди могло ожидать все что угодно — принудительное замужество, ссылка с посольской миссией к дикарям из степи, постриг в монастырь, отправка на обучение в школу для прислуги…

Причиной нелюбви к дочери у конунга заключалась в ее роскошных волосах. Нет, против длинных, ниже поясницы, густых и шелковистых волос конунг ничего не имел. Но вот цвет… Среди родни и предков конунга никогда и ни в одном из поколений не было рыжих. У ее матери — миниатюрной блондинки — тоже. Святому отцу, духовнику жены, кстати рыжей масти, что-то смущенно блеящему по этому поводу «Это Божий промысел» Баросса выбил два зуба, подарил 2 000 золотых и выслал из Майората без права возвращения.

По достижении пятилетнего возраста конунг отправил дочь в пансионат для «приобретения манер, приличествующих даме, а не такой блудливой ляди, являющейся по наказанию Господа его женой» и благополучно забыл про ее существование на долгих 11 лет. Про наличие у него дочери он вспоминал раз в год, подписывая счет в казначейство на оплату обучения. Однако по окончании обучения новоявленная леди была вынуждена пансионат покинуть и предстать пред отуманенные алкоголем очи папеньки.

Папенька от счастья рыдать не стал, вспомнил про доставшийся дочери от матери титул и весьма учтиво (разбив об стену бокал с вином с выражениями, которая приличная леди просто знать была не должна) отправил ее в крепость, пожелав там ей найти «умиротворение, а еще лучше — упокоение». Элис пожеланиям отца вняла и в Триниди появлялась два-три раза в год по острой и неотложной необходимости. К необходимости появления относились уплаты в казну конунга налогов и получение от отца отеческих напутствий. Напутствия были содержательны, но несколько однообразны. Основной рефрен «ну и когда же ты сдохнешь, тварюшка?» в различных вариациях креативностью не отличался и не слишком впечатлял жизнерадостную девушку, и забывался в момент пересечения границ столицы.

— Звать рыжее отродье! — Радостно заорал О. Великий — Звать ведьму! Радовать буду любимую гадость. Я ей жениха нашел. Хорошего жениха. Херцога, вот! Все для дочурки! — и конунг похабно захохотал.

Слуга снова склонился в поклоне и бесшумно скользнул в коридор. Он служил Бароссе уже три года и от промедления выполнения указаний хозяина был отучен в первый же день. Замешкавшись наливая конунгу вина, слуга получил кулаком по ребрам (два ребра сломаны), кувшином из-под вина по голове (сотрясение мозга) и пинка под пятую точку (только синяк на левое полупопие). Элис он с утра уже видел в чахлом придворцовом садике и молил всех Богов, что бы непоседливая девчонка никуда оттуда не ушла и ее не пришлось выискивать по всему дворцу.

Боги мольбу слуги услышали и Элис действительно была в садике. Занятие молодой девушки несколько отличались от общепринятых для молодой леди, но отученный от лишних вопросов слуга предпочел ничего не заметить. А занималась герцогиня охотой. Охотой на великолепную, красивую, огромную, покрытую толстым слоем слизи и бородавками жабу. Предназначенная в подарок для Первой Леди Конунга (фаворитке) жаба, видимо предчувствуя незавидную дальнейшую судьбу, несовместимую с счастливой жизнью, ловиться не желала, забившись под корягу. На оторвавшего от обдумывания стратегического плана по извлечению жабы из-под коряги и помещения оной в шляпную корзинку слугу Элис злобно посмотрела, но приказ отца явиться к нему решила не игнорировать.

— Сиди здесь и жди меня! — прошептала Элис жабе, оправив скромное платьице с воротником под горло приятного для человека с полностью отсутствующим вкусом земляного цвета, девушка отправилась на аудиенцию, по пути гадая, что еще придумал папенька и жалея, что не успела поймать и запустить в новый ареал обитания такой прекрасный экземпляр фауны. Под новый ареал обитания для жабы была избрана купальня фаворитки отца леди (лядя) Радсон и герцогиня все же надеялась познакомить ее с жабой поближе.

Идея запустить жабу в бассейн к Радсон родилась у Элис в момент знакомства с фавориткой её великого отца. Невысокого роста, располневшая, с выпученными глазами и лягушачьим ртом, фаворитка отца сама весьма напоминала представителя жабьего племени и Элис сразу решили, что они просто обязаны познакомится и подружиться. О последствиях такого знакомства девушка знала очень хорошо, ибо сама получила такой же подарок от барона Мэтью, положившего ей жабу в седельную сумку на совместно конной прогулке воспитанниц Пансионата и кадетов кавалерийского училища. Открыв сумку и обнаружив там подарок барона сначала от неожиданности орала Элис, а потом барон обучал воспитанниц Пансионата некоторым тонкостям рошалийского языка, изрядно обогатив словарный запас благородных девиц. Правда, вытащив наконец жабу из-под своего парадного мундира, засунутую туда самой Элис, переводить и разъяснять некоторые словосочетания кадет Мэтью наотрез отказался и вроде даже покраснел.