Диктатура адмирала Небогатова - [24]

Что ж, через час форсированной работы на дрянном угле у противника начнут забиваться котлы и тогда адмирал Брусилов, (разведка доложила, что именно он командует русскими большими крейсерами) вряд ли сможет избежать боя, а если и продержится днём, то ночью будет неминуемо добит атакой отчаянных миноносников…

Сообщение сигнальщиков о дымах и силуэтах больших кораблей, прячущихся за крейсерами, вогнало Камимуру в ступор.

Это могли быть только бородинцы. Значит хитрец Небогатов в который уже раз разделил силы и воспользовался тем, что из четырёх броненосцев Соединённого флота полностью боеспособны лишь ДВА! Неужели придётся отступить, пропустить врага, и в который уже раз стать самым ненавидимым в Японии военачальником…

Камимуру своевременно оповестили об уходе Того в Сасебо. Небогатову как «подачку» оставили пару старых пустых пароходов и два дежурных миноносца, укомплектованных новобранцами. Вся задача этих смертников заключалась в пересчёте русских кораблей и информировании начальника порта, который сообщит о составе вражеской эскадры уже командованию флота.

Отсутствие «России» и «Громобоя» храбрецы отметили, равно как и наличие в набеговой эскадре трёх больших броненосцев. Но, что осторожный русский адмирал вытащит в море ВЕСЬ флот, Камимура не ожидал.

– Курс на ост, увеличить скорость до 17 узлов, – вице-адмирал отошёл от командира крейсера и грязно выругался в пространство, уже не сдерживаясь при подчинённых, не боясь утратить репутацию невозмутимого и сдержанного флотоводца. Очередное позорное отступление! И наплевать, что противник несоизмеримо сильнее, что надо сохранить корабли для решающего сражения – адмирала в который раз сделают крайним. «Хорошо пехотным генералам, – подумал Камимура, – всегда можно подняться из окопа и пойти на врага, оставив дивизию на исполнительного и толкового полковника. Жаль, в войне на море, такое невозможно. Безумная отвага адмирала Дева, стоила империи двух лучших бронепалубных крейсеров. А сцепись он сейчас с русскими, дай волю ярости и жажде смерти в бою, – минимум флагманский „Идзумо“ и наименее защищённый „Адзума“ будут утоплены. Нет, Хиконодзё Камимура уйдёт один, не потащит за собой сотни опытных, так нужных Японии моряков»…

Бухвостов, получив известие о бегстве неприятеля, дал приказ держать 15 узлов. «Орёл» и «Суворов» неторопливо разгонялись, выходя на передний план, крейсера разошлись, освобождая место двум бронированным исполинам. Русская эскадра прошла пролив Лаперуза строем фронта, противник уходил на восток. Шесть крейсеров надёжно прикрывали броненосцы и бросать в самоубийственную атаку миноносцы Камимура не стал, день пройдёт, а ночью шансов покрасться к врагу на дистанцию уверенного поражения на порядок больше…

На «Суворове» установили связь с «Навариным». «Сахалинцы» на пяти узлах приближались к расчётной точке, где им и следовало дожидаться отряд Бухвостова – Брусилова.

Бородинцы легко держали 15 узлов и практически не отставали от броненосной троицы Камимуры, также шествующей строем фронта. Стемман, получив разрешение действовать самостоятельно, настропалил механиков и «Богатырь» помчал вперёд, ориентировочно выдавая 21–22 узла и достаточно быстро начал обгонять идущий крайним правым «Адзума». На японском крейсере французской постройки дерзкий русский бронепалубник обстреляли всем правым бортом, но снаряды падали не ближе кабельтова, к тому же «Богатырь» чуть довернув вправо, и, как показалось сигнальщикам на «Суворове», ещё немного ускорился…

– Дорвался Александр Фёдорович до драки, теперь не слезет с «француженки», – довольно хмыкнул Бухвостов, – эй, сигнальцы, передать на «Громобой» и «Россию» – дать полный ход, вступить в кильватер «Богатырю».

– Не ожидали самураи такой прыти от покалеченного крейсера, – Брусилов стоя на мостике рядом с Бухвостовым неодобрительно покачал головой, – Николай Михайлович, а ведь покалечим «рюриков»…

– Рискнём, Лев Алексеевич. Думаю – «отгрызём» сегодня у Камимуры либо один из крейсеров, либо несколько миноносцев, когда они кинутся в отвлекающую атаку. Или вы после «Якумо» ревностно к этому делу относитесь – оставшиеся японские броненосные только ваши?

– Да забирайте, не жалко…

Пока контр-адмиралы мило беседовали, «Громобой» а за ним «Россия», вырвались вперёд и приняли вправо, «отжимая» японцев от Хоккайдо. Камимура уходил строго на восток, в океан, даже не подумав склониться к родному острову. То ли боялся быть прижатым к прибрежным скалам, то ли не хотел показать согражданам, как его в очередной раз гонят русские.

«Богатырь», забежав на пару кабельтов вперёд «Адзумы», наконец то открыл огонь по детищу французских корабелов. За час с четвертью крейсер Стеммана, умело маневрируя, не имел ни одного попадания и Александр Фёдорович, получив с дальномера уверенное: «сорок два кабельтова» дал отмашку артиллеристам.

То ли «командировка» тридцати «пушкарей» крейсера в поход на «Рионе» дала столь нужную расчётам практику, то ли сказались теоретические занятия офицеров и наводчиков, а возможно сам Нептун решил реабилитироваться и помочь «нефартовому» кораблю, но с третьего залпа «Богатыря» в высокобортную «Адзуму» начали «ввинчиваться» русские снаряды. Командир крейсера Какуити Мураками не собирался стоически терпеть обстрел и, не испрашивая разрешения у адмирала, приказал прибавить ход и принять два румба вправо. Носовая башня «Адзумы» хищно нацелилась на дерзкий русский бронепалубник, но в это время рвануло в каземате правого борта и десятитысячная махина зарыскала по курсу, два восьмидюймовых снаряда ушли далеко в сторону…