Диктатура адмирала Небогатова - [22]

Глава 6

Два контр-адмирала «небогатовского призыва» Николай Бухвостов и Лев Брусилов, получив ответственное задание (Бухвостов по проводке во Владивосток эскадренного броненосца «Наварин» и транспортов, до сей поры отстаивавшихся между Сахалином и материком, а Брусилов – по развёртыванию крейсерской войны в Тихом океане, с базированием на Петропавловск) устроили импровизированный военный совет в адмиральском салоне.

До точки рандеву с «Сахалинской эскадрой» адмиралам было «по пути» и разговор как раз шёл о соединении с подопечными Клапье де Колонга. Бухвостов на правах хозяина («Суворов» приказом командующего стал его флагманским кораблём) потчевал коллегу китайским чаем и китайскими же сладостями. Брусилов, что греха таить, был недоволен решением Небогатова «урезать» его отряд и оставить «Громобой» во Владивостоке. Нет, в глубине души Лев Алексеевич понимал – если Того и Камимура объединятся, то противостоять им должна серьёзная сила и сильнейший крейсер куда полезнее в драке с «асамоидами», чем в качестве рейдера на торговых путях между САСШ и Японией. Но хотелось иметь под рукой настоящий, не переделанный из парохода, океанский рейдер, ох как хотелось…

– Угощайтесь, Ваше превосходительство, – чаёк отменный, – Бухвостов в отличие от коллеги находился в превосходном настроении, – и вы, Владимир Иванович, не скромничайте.

Капитан второго ранга Семёнов, назначенный к командованию броненосцем «Николай 1», с оставлением в должности флаг-капитана «Отдельного Камчатского отряда Тихоокеанского флота» рассеяно кивнул. То, что Небогатов ненавязчиво помогает, продвигает по службе (командование эскадренным броненосцем – запись огромной важности в служебном формуляре) радовало кавторанга, но на броненосец надо было ещё попасть. Чем чёрт не шутит – наткнутся сахалинцы на пятёрку крейсеров Камимуры и «Наварину» с «Николаем» не отбиться…

Впрочем, даже после благополучного «переезда» Брусилова и Семёнова с могучего «Суворова» на древний «Николай» проблем у «камчатцев» будет в избытке…

Во-первых – «угольный вопрос», вряд ли российским представителям на американском континенте и в Азии достаточно быстро удастся зафрахтовать угольщики и отправить их через театр военных действий на Камчатку. Да и снабжение экипажей и гарнизона должны казне «влететь в копеечку». Нет, грамотный моряк, мыслящий стратегически, капитан второго ранга был только рад вниманию, уделяемому императором делам флотским. Но как флаг-капитан и командир флагмана уже начал думать как же «расшить» наиболее узкие места (уголь, организация береговой обороны, система оповещения, укомплектование наблюдательных постов)…

Бухвостов прокладывал курс, стараясь не удаляться от материка более чем на 15 миль. Здесь и опасение ночных атак многочисленного японского миноносного флота свою роль сыграло, да и фактор секретности никто не отменял. Чем позже япошки обнаружат разномастную, но грозную эскадру (два броненосца, два броненосных крейсера, три бронепалубника-шеститысячника, «Изумруд» в качестве разведчика) тем лучше.

Старших офицеров мучил вопрос – обзавелись японцы «дальнобойными» радиоаппаратами, или преимущество по связи пока остаётся у российского флота. Клапье де Колонг одну из двух немецких радиостанций установил на «Наварин» и теперь русские эскадры точно не потеряются на океанских просторах. Если, конечно, радисты не подведут и противник не поломает все планы и расчёты.

– Жаль Константина Константиновича, – Семёнов отставил стакан, – похоже, так и вмёрзнет в лёд в «Амурской луже», – растащили его корабли. Остались инвалидные «Мономах» и «Сисой»…

– Кто бы мог подумать, – Брусилов оторвался от изучения карты Сахалина, – что забившаяся в устье Амура эскадра из шести старых броненосцев так сильно воздействует на неприятеля. Я поначалу решил, что Того всеми силами на Владивосток навалится. Ан нет – раздёргал флот, начал сторожить проливы и Николай Иванович блистательно этим воспользовался.

– Думаю, «пофартило» нашему адмиралу только потому, что он наплевал на все распоряжения «из-под шпица». Я наблюдал за Николаем Ивановичем, как только он «Александр» сделал флагманом, – абсолютное спокойствие, никаких терзаний, метаний, нервов. Полная противоположность Рожественскому! Небогатов словно заранее знал, что будет делать, вступив так нечаянно в командование, – не ждал Николай Иванович инструкций, «высочайшего понуждения», как Витгефт в Порт-Артуре. Может, поэтому всё и получилось?

Стемман, желая проверить «Богатырь», испросил разрешения на «пробную гонку» с «Изумрудом» и два быстроходных крейсера, на виду у эскадры начали «состязание». Азартная молодёжь делала ставки – выжмет взрезанный скалой «Богатырь» хотя бы 20 узлов или же звание «скорохода» осталось в прошлом…

Адмиралы опасались иного, – вдруг да Александр Фёдорович Стемман, «соскучившись» по морю увлечётся и «запорет» машины. Но осторожный Стемман, идя вровень с «Изумрудом» на 22 узлах, не стал рисковать и позволил Ферзену первенствовать. Хотя, в докладе на «Суворов» командир «Богатыря» отметил надёжную работу механизмов, возможность дать и 23 узла, и не удержавшись похвалил спецов с «Камчатки», оказавших немалую помощь корабельных «мехам» на заключительном этапе ремонта. Небольшая модернизация «Богатыря» и снятие бесполезных 47-миллиметровых орудий огневую мощь крейсера уменьшили ненамного (увы, но добавить «трёхдюймовок» пока не представлялось возможным, не было во Владивостоке их в достаточном количестве) и грозой для японских миноносцев и бронепалубников «Богатырь» остался.