Диккенс во Франции - [4]

Шрифт
Интервал

На этом, леди и джентльмены, заканчивается второй акт, скажем прямо, довольно вялый и малоправдоподобный по содержанию. Чтобы пять человек, бежавших по одиночке из Йоркшира, не сговорившись, пришли в одну и ту же таверну в Лондоне через пять минут один после другого; чтобы знаменитый банкир мистер Ральф устраивал свои дела в той же таверне и за чашкой кофе во всеуслышание признавался в том, что он поручил своему бывшему приказчику Бичеру убрать или даже убить сына лорда Кларендона, и, наконец, чтобы сам лорд Кларендон, владелец шикарного городского особняка, принимал своих высокопоставленных гостей в этом третьеразрядном трактире, - все эти обстоятельства могут показаться критику крайне неправдоподобными. Однако погодите говорить о неправдоподобии, пока не увидите невероятных событий, происходящих в

Действии третьем

Как уже было упомянуто, прежде чем стать директором школы, этот негодяй Скварс был канатоходцем и sal-timbanque {Клоуном (франц.).} и в качестве такового стал членом великого братства нищих, воров и бродяг, которое собирается в огромных средневековых катакомбах в Лондоне, чтобы обсуждать свои планы, делить добычу и устраивать оргии. По возвращении в Лондон мсье Скварс немедля восстановил связи со своими старыми сотоварищами, которые по настоянию одного всемогущего лица избрали его своим главарем.

Этим лицом был не кто иной, как банкир Ральф. Втайне от всех он держит в руках этих отпетых людей, посещает их притоны и пользуется у них непререкаемым авторитетом. Сам прожженный негодяй, он нуждается в помощи других негодяев. Горя желанием отомстить своему племяннику, он решает бросить его сестру Кэт в объятия лорда Кларендона. У старого банкира зародилось подозрение, что этот жалкий сирота, бездомный беглец из йоркширской школы Смайк не кто иной, как тот самый ребенок, которого десять лет тому назад... Но шшшш... шшш... Об этом пока молчок!

Где же обретается взбунтовавшийся племянник банкира и те, кого он взял под свою защиту? Ни один из них не ускользнул от неусыпной бдительности Ральфа. Николас, под вымышленным именем Эдварда Брауна, подвизается на подмостках одного театра недалеко от набережной Темзы. Скорей, Скварс, скорей! Собери несколько верных бродяг и песпеши в Уоппинг, чтобы схватить скрывающегося там Смайка и упрятать его в катакомбы воров, скорей, скорей! Нельзя без дрожи в сердце думать о том, что последует.

И вот в театральной уборной Николаса собрались все члены его маленькой семьи и вместе с ними честный Джон Брауди, переставший ревновать после того, как он узнал, что сердце Николаса отдано не Мельниковой дочери, а ее госпоже. Открывается дверь, и в комнату входит - кто бы вы думали? Мисс Аннабелла собственной персоной. "Бегите! Спасайтесь! - говорит она, задыхаясь, Николасу. - Я подслушала разговор моего отца с вашим дядей. Вы будете арестованы шерифом за похищение Смайка, нападение на Сквирса..." и т. д.

Впрочем, передать содержание этого акта немыслимо, так много всякой всячины в нем происходит. Лорд Кларендон, узнав, что весь доход от его поместий до конца его дней переходит за долги к банкиру, скоропостижно умирает, а Ральф завладевает документом, неопровержимо доказывающим, что юный Смайк не кто иной, как похищенный в детстве сын Кларендона.

L'infаme {Гнусный (франц.).} Скварс со своими приспешниками увозит мальчика. Джон Брауди, догнав беглецов, бросает Скварса в реку; шериф уводит Никльби в тюрьму, и порок торжествует в лице коварного банкира, но торжествует не надолго, в чем можно убедиться воочию, когда начнется

Действие четвертое

Полный решимости вызволить двух своих юных друзей, Джон Брауди преследует Ральфа по пятам, выслеживает его, когда тот приходит на свидание с бродягами, и подслушивает его разговор со Скварсом. Оказывается, что Скварс держит мальчика в катакомбах бродяг, в тайнике на глубине в тысячу футов ниже уровня моря. В этот вечер воры и нищие устраивают большое празднество - пир на весь мир с танцами. "И я буду там", - говорит Джон Брауди. Но что за чудо? Кто это появляется перед ним, как не его старый знакомец Проспектус, тот самый Проспектус, которого Джон обучал игре на кларнете. Проспектус теперь член братства воров и бродяг и на вечере будет увеселять их своей игрой. Брауди тоже придет вместе с ним во "дворец бродяг", переодетый и загримированный слепым нищим.

И вот они собираются десятками и сотнями; хромые и убогие, чернокожие метельщики, домушники и хипесницы, грабители и воры, безногие уличные скрипачи, одним словом, - сливки преступного мира Лондона, в свой "подземный готический дворец", на глубине в тысячу футов ниже уровня моря. Их номинальный глава - Сквирс, но подлинный вождь и повелитель - вот тот высокий человек в черной маске, который пока остается неизвестным для всех, кроме Джона Брауди. Джон сразу узнал его. Это Ральф!

- Приведите пленника, - говорит черная маска. - Он пытался бежать, нарушил клятву и должен понести наказание.

И что же бродяги делают? Они погребают несчастного Смайка заживо. Они спускают его в подземелье, заваливают выход огромным булыжником и уходят. Такова печальная участь Смайка.


Еще от автора Уильям Мейкпис Теккерей
Ярмарка тщеславия

«Ярмарка тщеславия» — одно из замечательных литературных произведений XIX века, вершина творчества классика английской литературы, реалиста Вильяма Мейкпис Теккерея (1811–1863).Вступительная статья Е. Клименко.Перевод М. Дьяконова под редакцией М. Лорие.Примечания М. Лорие, М. Черневич.Иллюстрации В. Теккерея.


Ревекка и Ровена

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Книга снобов, написанная одним из них

Это можно называть как угодно - «светом», «гламуром», «тусовкой»... суть не меняется. Погоня за модой. Преклонение перед высшими, презрение к низшим. Смешная готовность любой ценой «превзойти Париж». Снобизм? Да еще какой! Изменилось ли что-то за прошедшие века? Минимально, - разве что вместо модных портных появились кутюрье, а журналы для «леди и джентльменов» сделались глянцевыми. Под пером великого острослова Уильяма Теккерея оживает блеск и нищета английского «света» XIX века - и читатель поневоле изумляется, узнавая в его персонажах «знакомые все лица».


Записки Барри Линдона, эсквайра, писанные им самим

 "Записки Барри Линдона, Эсквайра" - первый роман Уильяма Теккерей. В нем стремительно развивающийся, лаконичный, даже суховатый рассказ очевидца, где изображены события полувека, - рассказ, как две капли воды похожий на подлинные документы XVIII столетия.


О наших ежегодниках

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


История Пенденниса, его удач и злоключений, его друзей и его злейшего врага (книга 1)

 В настоящий том входит первая книга известного романа У.Теккерея "Пенденнис". Это, несомненно, один из лучших английских романов XIX века. Он привлекает глубоким знанием жизни и человеческой природы, мягким юмором и иронией, интересно нарисованными картинами английской действительности. Перевод с английского и комментарии М.Лорие.


Рекомендуем почитать
Властелин «чужого»: текстология и проблемы поэтики Д. С. Мережковского

Один из основателей русского символизма, поэт, критик, беллетрист, драматург, мыслитель Дмитрий Сергеевич Мережковский (1865–1941) в полной мере может быть назван и выдающимся читателем. Высокая книжность в значительной степени инспирирует его творчество, а литературность, зависимость от «чужого слова» оказывается важнейшей чертой творческого мышления. Проявляясь в различных формах, она становится очевидной при изучении истории его текстов и их источников.В книге текстология и историко-литературный анализ представлены как взаимосвязанные стороны процесса осмысления поэтики Д.С.


Антропологическая поэтика С. А. Есенина: Авторский жизнетекст на перекрестье культурных традиций

До сих пор творчество С. А. Есенина анализировалось по стандартной схеме: творческая лаборатория писателя, особенности авторской поэтики, поиск прототипов персонажей, первоисточники сюжетов, оригинальная текстология. В данной монографии впервые представлен совершенно новый подход: исследуется сама фигура поэта в ее жизненных и творческих проявлениях. Образ поэта рассматривается как сюжетообразующий фактор, как основоположник и «законодатель» системы персонажей. Выясняется, что Есенин оказался «культовой фигурой» и стал подвержен процессу фольклоризации, а многие его произведения послужили исходным материалом для фольклорных переделок и стилизаций.Впервые предлагается точка зрения: Есенин и его сочинения в свете антропологической теории применительно к литературоведению.


Поэзия непереводима

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Творец, субъект, женщина

В работе финской исследовательницы Кирсти Эконен рассматривается творчество пяти авторов-женщин символистского периода русской литературы: Зинаиды Гиппиус, Людмилы Вилькиной, Поликсены Соловьевой, Нины Петровской, Лидии Зиновьевой-Аннибал. В центре внимания — осмысление ими роли и места женщины-автора в символистской эстетике, различные пути преодоления господствующего маскулинного эстетического дискурса и способы конструирования собственного авторства.


Литературное произведение: Теория художественной целостности

Проблемными центрами книги, объединяющей работы разных лет, являются вопросы о том, что представляет собой произведение художественной литературы, каковы его природа и значение, какие смыслы открываются в его существовании и какими могут быть адекватные его сути пути научного анализа, интерпретации, понимания. Основой ответов на эти вопросы является разрабатываемая автором теория литературного произведения как художественной целостности.В первой части книги рассматривается становление понятия о произведении как художественной целостности при переходе от традиционалистской к индивидуально-авторской эпохе развития литературы.


Вещунья, свидетельница, плакальщица

Приведено по изданию: Родина № 5, 1989, C.42–44.