Дикий наездник - [62]

— Это транспортник, у него нет оружия.

Слова Цибилаху подтвердили то, чего так боялся Арадриан, и он перевел внимание обратно на серповидные самолеты, стремительно приближающиеся к машинам иннари.

— Сосредоточься на полете, а бой оставь другим, — продолжила спутница.

Иннари почувствовал, как ее сознание соприкоснулось с его, и позволил их периферийным мыслям слиться внутри систем «Рассветного паруса».

Все случилось инстинктивно, но, лишь ощутив, как заостренные грани ее души погрузились в его естество, Арадриан вспомнил, насколько сильно комморритка отличается от него, выходца с рукотворного мира Алайток. Пребывая в добровольном изгнании, Арадриан много времени провел в обществе друкари по имени Мэнсит, но он никогда не делил с ней душу подобным образом. Для его психических чувств разум Цибилаху казался горячим, а соединение походило на раскаленные гвозди, сбившие их воедино.

Преодолевая неприятное чувство, он сосредоточился на элеронах и других плоскостях управления, в то время как его партнер мысленно регулировала двигатели и антигравитационные импеллеры. «Рассветный парус» задрожал, и корпус корабля чуть развернулся, когда Арадриан попытался уклониться от приближающихся некронтир. Цибилаху тем временем указующими импульсами продолжала направлять звездолет к врагам. Иннари прервал маневр — она также изменила свои приказы, и «Рассветный парус», накренившись, вильнул влево.

— Так не пойдет. — Арадриан перестал что-либо делать, чтобы позволить десантному кораблю снова выровняться. — Ты реагируешь слишком медленно.

— А ты летишь не туда! Следуй за мной и не пытайся навязывать свой курс.

— Но ты ведешь нас прямо на врага. Это же глупо!

— Мы должны двигаться туда, где нас смогут защитить, Арадриан, — стояла на своем Цибилаху. — Посмотри вперед.

Подталкиваемый мыслями комморритки, Арадриан позволил своему сознанию просочиться в главные сенсоры «Рассветного паруса». Он увидел несколько десятков пикирующих самолетов альдари, в том числе перехватчиков. Они вращались вокруг снижающейся флотилии, однако скоро им предстояло бросить ее, чтобы вступить в бой с приближающимся неприятелем

— Я все еще не понимаю! — Арадриан попытался увести «Рассветный парус» от неизбежной перестрелки. — Истребители должны быть между нами и врагами!

— Если мы отобьемся от сопровождения и даже один серповидный корабль прорвется, кто нам тогда поможет с тыла? Мы летим вместе или умрем поодиночке.

Десантный челнок содрогнулся от попытки Цибилаху вытолкнуть его на прежний курс резким запуском маневровых двигателей. Она расширила антигравитационное поле, чтобы быстро развернуть машину вправо, и неуклюже провела ее меж двух нырнувших истребителей «Ночное крыло».

— В чем смысл этого непотребства? — Арадриан не узнал донесенного вещательными волнами голоса.

— Мы еще приспосабливаемся к исчезновению Шепота, автарх Мелиниэль, — ответила Цибилаху, метнув на Арадриана злобный взгляд. — Этого больше не повторится.

Она высвободила руку из люльки и, вынув длинный зазубренный нож, подняла его так, чтобы на лезвии блеснул свет от проекций управления. Комморритке не требовалось слов, чтобы выразить свое намерение, — связь между ними донесла ее угрозу до Арадриана так, что его пробрал озноб.

— Ты заявляешь, что управлял кораблями в бою, но я летала с иннари с самого их побега от Асдрубаэля Векта. Если не будешь подчиняться мне, дальше я полечу сама.

Арадриан хотел ответить ей тем же, но остатки связывавшего их Шепота ясно дали ему понять: она не шутит. Любое возражение было бы бессмысленным. Она посмеет. Преданность Иврайне затмевала в Цибилаху все остальное. Она умрет — и убьет — ради Открывающей Седьмого Пути.

Испугавшись, Арадриан частично вывел свое сознание из систем управления.

Мимо них стремительно проносились окутанные голополями самолеты, выпускающие лазерные лучи из-за переливающихся радужных экранов. В ответ кружащие корабли-полумесяцы, вопль которых пульсацией отдавался в душе Арадриана так же, как в ушах, стреляли зелеными энергетическими дугами.

— Теперь у тебя только одна цель, Арадриан. — Громогласные мысли Цибилаху отвлекли его от жуткого воя самолетов некронтир. — Иврайна — это начало и конец твоего существования. Она — наша надежда, единственная наша надежда. Твоя смерть — ничто, если она выживет. Твоя жизнь — ничто, если она умрет.

Ощущающаяся в ее послании злоба походила на магму, что прокладывала себе путь по венам Арадриана, подпитывая его и одновременно обращая все прочие мысли в золу.

«Твоя жизнь — ничто, если она умрет».

С этой мыслью, ярко разгоревшейся в каждой частице его естества, Арадриан предоставил свой разум спутнице и повел «Рассветный парус» в сторону некронтир следом за скоплением истребителей.

Глава 17 ПЕРВЫЙ ШТУРМ

Холодный воздух щипал глаза Нуаду и вышибал из легких дыхание, развевая волосы. Падение длилось как будто вечность, вызывая крайне неприятное ощущение, от которого внутренности подкатывали к самому горлу.

Несясь навстречу, казалось бы, неизбежной смерти, он мимолетно подумал о своей семье, к счастью еще сидящей в кораблях, которые плавно снижались выше. Ему хотелось верить, что они справились с вражескими перехватчиками и противовоздушными орудиями менее отчаянным способом. Неотложные проблемы вернули Нуаду обратно к текущей опасной ситуации.