Дикий мед - [54]

Ладно, по крайней мере она хоть освободилась от Девлина, решила Мориа. Правда, впереди ее, без сомнения, ждали новые неприятности, но, как давно поняла Мориа, все имеет свою цену. Где бы она ни нашла себе убежище, ей придется за него платить. Хотя, похоже, на этот раз цена может оказаться непомерно высокой.

Поднявшись на утес, Девлин обнаружил, что девушка исчезла.

Он быстро подошел к обрыву, решив, что с ее характером Мориа вполне могла броситься вниз лишь для того, чтобы ему досадить. Однако, не увидев внизу искалеченного тела, Девлин стал тревожно вглядываться в скалы. Человек мог потеряться в них, словно иголка в стоге сена. Негромко рассуждая сам с собой, как он привык делать это за долгие месяцы своей одинокой жизни, Девлин направился обратно, к той точке, где видел Мориа в последний раз. Наклонившись, он внимательно вгляделся в следы на земле. Поскольку Девлин хорошо владел искусством читать по следам, он легко определил и то, что рядом с Мориа появились какие-то люди, судя по мокасинам – индейцы, и то, что один из индейцев взвалил ее на плечо – его след после этого стал заметно глубже. Следов было достаточно много, и Девлин понял, что на этом месте находились, помимо Мориа, еще четыре человека. Скорее всего этими индейцами были те апачи, которые не признавали легенды о Белом Призраке и не относились к Девлину с достаточным уважением. Девлин сразу вспомнил имя одного из них – Макадо. Он тоже был в Охо-дель-Муэрто в тот день, когда Беркхарт, приведенный Девлином, напал на апачей. В тот день Макадо потерял отца и младшего брата и считал, что в случившемся кровопролитии виноват Девлин. Этот индеец полагал, что с белыми не может быть никакого примирения и апачи должны вести с ними постоянную войну.

Только этого ему недоставало, думал Девлин, идя по следам. Мориа в руках Макадо! Он наверняка не захочет отдать ее Белому Призраку. Между ними двоими давно была вражда. Макадо организовал несколько нападений на белых, давая армии повод для действий против апачей, тогда как Девлин, стремясь убрать Беркхарта, обставлял все так, чтобы при этом не пострадал никто из индейцев.

Мрачно глядя под ноги, Девлин начал спускаться по крутому склону, моля Бога, чтобы его опасения оказались напрасными. Если Мориа попала в руки Макадо, она недолго будет сомневаться в том, кто представляет для нее большую опасность – Макадо или Лил Беркхарт. Свое недовольство судьбой Макадо вымещал на белых, взятых им в плен. Девлину доводилось слышать из уст Макадо слова о том, что тот не встречал женщины, которую бы не желал. И если только это он захватил в плен Мориа...

После того как Мориа бесцеремонно бросили на землю, она сумела приподняться, опершись на локоть, и теперь старалась угадать, о чем говорят голоса, доносящиеся к ней из окружающей ее мглы. Услышав индейскую речь, она, решив, что не стоит дожидаться, пока с нее снимут скальп, поднялась на ноги и кинулась прочь.

В тот же момент Макадо сорвался с места и, кинувшись следом за женщиной, облаченной в ненавистную ему армейскую форму, схватил ее за волосы и с силой дернул назад.

Мориа закричала от боли, но этот крик заглушил кляп. Макадо с силой привлек ее к своей груди и выхватил нож, подняв его клинок прямо к ее глазам. Однако, к своему изумлению, апачи не уловил в глазах пленной ни тени страха. Наоборот, она с силой ударила его локтем в живот, а затем направила свое колено ему в пах.

Макадо захрипел и упал на колени. Все же он оказался достаточно проворен, чтобы схватить Мориа за ногу, когда та попыталась нанести ему удар в подбородок.

Мориа почувствовала, что теряет равновесие, и упала на спину. Не успела она подняться вновь, как Макадо, бросившись на нее и подмяв под себя, начал раздвигать ей ноги коленом.

Поняв, что медлить нельзя, Мориа с силой выдернула свою руку и изо всех сил ударила Макадо в челюсть. Зарычав подобно пантере, индеец вцепился пятерней в ее рубашку и рванул на себя, отрывая пуговицы. Другой рукой он снова занес нож над ее лицом – и снова он не увидел в отражающих лунный свет глазах ни тени страха.

Индеец озадаченно нахмурился. Он и раньше имел дело с белыми женщинами, но ни одна из них не боролась с ним с такой яростью, и всех их заставлял сдаться страх. Эта же, казалось, не боялась ничего. Она вела себя подобно взятому в плен апачи, который не становился менее воинственным ни когда был ранен, ни когда его окружали со всех сторон противники. Любой из апачей яростно бился до самого последнего вздоха, полный решимости увести за собой в могилу как можно больше врагов, прежде чем покинуть Мать-Землю, чтобы отправиться к Усену и другим великим духам.

Взгляд черных глаз индейца упал на округлую грудь Мориа, и он жадно протянул к ней руки. Но в то же мгновение, как он коснулся ее, Мориа дернулась изо всех сил и сбросила с себя апачи.

– Убирайся с меня, мерзкая обезьяна! – выкрикнула Мориа, которой удалось наконец вытолкнуть кляп изо рта.

Макадо все больше нравилась эта бледнолицая женщина, показавшая удивительную храбрость и не выразившая ни малейшего страха даже перед угрозой смерти. Она была бы достойной добычей! Полный решимости добиться своего, Макадо сунул кинжал в ножны и, схватив могучей ладонью запястья Мориа, поднял ей руки над головой. Затем с улыбкой победителя он наклонился к ней, чтобы коснуться ртом ее губ.