Дикий лес - [104]

Солнце пробилось через завесу облаков, и Брендан бросил дерзкий взгляд на льющийся с небес свет.

— Пора.

Резко сорвавшись с места, он запрыгнул на поваленный обломок колонны и тихо свистнул, привлекая внимание толпы ожидающих воинов.

— Друзья, — позвал он, — подруги, звери, слушайте все.

Войско, одобрительно забормотав, собралось вокруг говорящего.

— Когда-то в этой тихой роще, — звучно начал Брендан, — процветала великая цивилизация. Огромный город, полный жизни и мудрости, украшал собой здешние земли. Теперь его нет. Но руины этого города остались напоминанием тем, кто выжил в бедствиях, стерших его с лица земли, — напоминанием, что никто не защищен от злодеев, которые хотят любой ценой разрушить все, за что стоят идеалы братства и милосердия.

Король помолчал, оглядывая толпу.

— Братья и сестры, — продолжил он, — люди и звери. Сегодня мы должны забыть все обиды, что нас разделяют, и объединиться против более опасного врага, против зла, которое угрожает всем нам. Сегодня мы не диколесские разбойники. Мы не мирные земледельцы Северного леса. Сегодня мы идем плечом к плечу. Сегодня мы все братья и сестры. Давайте станем на один день Войском Дикого леса, общим числом в шесть сотен, и пусть могучий Лес поселит страх в сердце любого, кто осмелится встать у нас на пути.

Толпа взорвалась криками одобрения.

Прю вернулась к Кертису, который вместе с остальными ждал приказаний.

— Что случилось? — спросил он. — Почему тебя пустили туда к ним?

— Я буду гонцом, — ответила девочка. — Мне надо будет передавать сообщения.

— А, — понимающе кивнул Кертис, — связист.

Брендан, спрыгнув с колонны, принялся раздавать приказы. Он разбил толпу солдат на три части; Кертис оказался в подразделении Стерлинга. Пока прочие получали приказ на марш, Кертис подошел к Прю.

— Может, больше и не встретимся, — сказал он печально, протягивая руку.

Прю пожала ее.

— Ага.

Стараниями военачальников войско постепенно превратилось в четкое образование: единую беспорядочную толпу разбили на три плотных блока полных энтузиазма воинов с разномастным оружием наизготовку. Два наружных отряда отделились от центрального и двинулись вперед по обе стороны от рощи. Кертис заметил, как его товарищи снялись с места, и торопливо повернулся к Прю.

— Если больше не увидимся, — сказал он, — может, скажешь моим родителям, что все это было не зря, что в итоге я был очень-очень счастлив? В смысле, я нашел место, которое стало для меня настоящим домом. Ты им скажешь?

Прю почувствовала, как у нее на глаза наворачиваются слезы.

— Ох, Кертис, ты сам им это скажешь.

— Рад, что мы с тобой познакомились, Прю Маккил. Честно. — Глаза Кертиса влажно заблестели, и он вытер нос рукавом мундира.

Прю потянулась к нему и поцеловала в щеку. Почему-то печаль друга помогла ей забыть собственный страх.

— Взаимно, Кертис, — сказала она.

Он шмыгнул носом.

— Пока, Прю.

И побежал догонять своих.

Девочка проводила взглядом колонну воинов, исчезающую в лесной чаще. Когда все до последнего скрылись за деревьями, она обернулась и заметила, что Ифигения жестом подзывает ее.

— Побудь со мной, милая, — сказала она, — пока не понадобишься.

Прю забралась в фургон и села на скамейку возницы рядом со старейшиной. Девочка попыталась было улыбнуться, но плотину эмоций прорвало, и она начала всхлипывать. По щеке скатились две теплые слезы, оставляя на губах соленый вкус.

Ифигения удивленно погладила ее по спине.

— Ну-ну, — успокоительно проговорила она. — Что это мы плачем?

— Не знаю, — пролепетала Прю сквозь рыдания. — Все стало так сложно. Все эти ужасы — только чтобы вернуть моего брата. Все из-за того, что я пришла. Такое чувство, что я разрушила жизнь всем, кого только ни встретила тут.

— Не вешай весь груз на свои плечи. То, что происходит, куда глобальнее, милая, — возразила Ифигения, — куда важнее тебя одной. Пропажа твоего брата стала лишь катализатором длинной цепи событий, которые ожидали своего часа, еще когда на месте этого леса взошел первый росток. Ты так же могла остаться в стороне от них, как лист — остаться на дереве, когда ему пришла пора упасть. Мы можем лишь следовать, мы должны лишь следовать.

Прю шмыгнула носом и аккуратно вытерла слезы со щек рукавом толстовки.

— Но если бы я не пришла сюда… или… или… — замялась она, — если бы папа с мамой не послушались Александру, и я бы не родилась… этого бы не было! Все эти добрые, замечательные люди не рисковали бы своими жизнями.

— Желать изменить прошлое так же бессмысленно, как приказывать бутону раскрыться, — ответила Ифигения, мягко похлопывая Прю по руке. — Лучше жить настоящим. Так мы можем попробовать понять природу нашего хрупкого сосуществования с миром вокруг.

Прю выпрямилась и попыталась взять себя в руки. Слова старейшины, хоть по-своему и утешительные, казалось, намекали на что-то еще более сложное и таинственное.

— А что будете делать вы? — спросила она.

— Останусь здесь, — ответила Ифигения. — Так велит мой сан. Буду медитировать, пока не кончится битва. О том, кто выиграл, мне расскажет лес. Если победит губернаторша и плющ оживет, я просто стану частью леса. Я не страшусь такой судьбы. Это неизбежно.