Дикий глаз - [38]

– А я вас узнала.

«Какая же она красивая, – подумал Данила. – Само совершенство». Он ценил красоту, знал в ней толк, но боялся красивых девушек, встречался только с дурнушками, чтобы увереннее себя чувствовать. В последние годы у него появился комплекс неполноценности. Когда человека преследуют сплошные неудачи, уверенность уступает место самоедству, неустроенность приводит к потере собственного «я», жизнь выворачивается наизнанку. Тебя должны окружать люди более слабые – ниже, глупее, страшнее, те, кто еще может тебе завидовать. Как его приятель Хмырь, который привозит ему пленки для монтажа. Сам он ни на что не способен. Принимает заказы от богатой избалованной молодежи, дает эту работу Даниле, а потом хорошее кино, сделанное из ничего, выдает за свое творчество. Так самоутверждаются многие бездари, но рядом с Хмырем Данила чувствовал себя человеком. Сбежавшая от него Соня тоже ничем не выделялась среди серой толпы. Работала барменшей в дешевой забегаловке, но гонора в ней хватало. Разбежались. И он не жалел об этом.

– Я Данила.

Это все, что он смог сказать, замерев на пороге палаты.

– А я Ева. Проходите, присаживайтесь.

Он с трудом заставил себя подойти к кровати. Стул стоял со стороны окна, он присел и положил цветы на кровать.

– Спасибо. – Девушка прижала букет к лицу. – Очень приятный тонкий аромат. Вы сами составляли его? – Нет. Взял уже готовый, – соврал Данила без причины. Букет он собирал сам и потратил на это полчаса.

– Вам попался продавец с хорошим вкусом. Просто художник. Красиво.

Она повернула к нему голову и снова улыбнулась. У нее были удивительные глаза, смесь голубого с зеленым, очень яркие.

– Вам уже лучше?

– Благодаря тебе я осталась живой. Давай на «ты», я же не принцесса. Почему-то именно таким я тебя и представляла, ты даже мне снился.

– Мне тоже снятся кошмары после того случая.

– Ну, я бы не назвала тебя кошмаром. Только не думала, что когда-нибудь тебя увижу.

– Я и сам не ожидал. Во мне сработал какой-то импульс. Бессознательный. Я и не думал тебя искать, но вдруг что-то где-то кольнуло, и я побежал. Куда, как, зачем – не помню, и вот оказался здесь.

Девушка рассмеялась.

– Так просто ничего не случается. Душа рождается на небесах, раскалывается на две половины и падает на землю в виде звезд. И несмотря ни на какие расстояния звездочки находят друг друга. Их притягивают высшие силы. Иначе как можно объяснить любовь с первого взгляда?

Данила покраснел. Он готов был провалиться сквозь землю, будто его поймали, как карманника в трамвае. Он увидел руку девушки. Вокруг запястья было красное пятно.

– Это ожог? – спросил он.

– Да. На руке был браслет. Я его потеряла. Дорогая память.

– Ты его не теряла. Золото раскалилось и жгло тебе кожу, я сорвал его с руки, и он провалился в сточный коллектор. Сегодня я поехал туда и нашел его.

Данила вынул из кармана браслет и передал девушке.

– Бог мой! Он уцелел! Ты чудо!

Она радовалась как ребенок, нашедший подарок под елкой.

– Папа мне подарил его, когда я закончила школу. В гарнитур еще входит гребень, но я стесняюсь его носить, уж очень яркий. Какое счастье, что папа остался жив.

– Он тоже был в клубе?

– Должен был быть. Он заказал столик на шестерых. У них с братом общий день рождения. Они близнецы. Мама болеет и приехать не смогла. Дядя Коля приехал с женой и сыном, приехала я, а папа позвонил и сказал, что задерживается. У него работа очень трудная, все решения выносит он, убежать так просто не может. Мы сидели вчетвером, веселились, ждали его. У меня от смеха текли слезы, и тушь попала в глаза. Я пошла в туалет, и тут пол дрогнул под ногами, раздался грохот. Только потом я поняла, что это был взрыв. Туалет находился у выхода. Я выскочила и побежала в зал, а там все полыхало. Наш столик находился в дальнем углу, но я ничего не увидела за плотной стеной огня. Толпа подхватила меня, как щепку, и понесла назад. Проход к дверям оказался слишком узким, меня едва не раздавили. Пламя разбегалось, как вылитая на пол вода из ведра. Люди загорались, от них огонь перекидывался на соседей. Я не помню, как меня вынесли на улицу и что происходило дальше, очнулась только в больнице. А потом все увидела по телевизору. Но они врут, замыкание тут ни при чем. Виноватыми объявили хозяев клуба, кавказцев. Имен не помню. «Нарушены все правила пожарной безопасности!» Чушь! Это был самый настоящий теракт. Взорвалась бомба, в том конце зала, где стоял наш столик. Вот почему те, кто сидел ближе к выходу, спаслись. Если бы бомба взорвалась у входа, никто выйти не смог бы. И я в том числе.

– Выходит, террористы кого-то решили пожалеть? Так не бывает. Это покушение на конкретного человека или компанию.

– Если они сидели у выхода и приводили бомбу в действие путем дистанционного управления, им самим надо как-то уйти.

– Старая схема. Сейчас это может сделать звонок на мобильный телефон. Присутствие террористов на месте катастрофы не обязательно. Значит, твой дядя погиб?

– Да. Брат и тетка, все. Хоронить нечего.

– Соболезную.

Она кивнула.

– Но я еще не осознала происшедшего в полной мере. Не верю, что их больше нет, не понимаю, а потому никакой скорби не ощущаю. Папа мне рассказывал кошмарную историю про своего отца. В их роду у всех рождаются близнецы. У моего деда тоже был брат-близнец. Они потерялись во время войны. В самом начале. А в сорок третьем году мой дед попал в окружение. Тогда оставшаяся кучка выживших переоделась в немецкую форму, сняв ее с убитых, и попыталась перейти линию фронта. Никто немецкого языка не знал, на этом они и попались. Их задержали в лесу. Семь человек. Шестерых на утро расстреляли, а деда отпустили, выдав ему документы и форму советского офицера. «Продолжайте выполнять полученное задание, Степан», – сказал ему немец по-русски. Дед добрался к своим, пошел в особый отдел и все рассказал. Потом выяснилось, что брат деда Степан служил у немцев в абвере и был отличным диверсантом. Злейший враг родины. А дед пришел с войны полным кавалером ордена Славы всех степеней. Но в сорок седьмом его все равно арестовали. Степана так и не нашли и обвинили деда, будто он и есть Степан, убивший родного брата и занявший его место. Его реабилитировали в пятьдесят третьем. Из лагерей он вернулся больным человеком. Однажды близнец спас деду жизнь, но потом погубил его. Какие разные люди. Мой папа обожал своего брата. Они были настоящими друзьями. Я не знаю, как он переживет его гибель. Глупая, бездарная смерть.