Дикая Роза - [22]

— Женишься?!

Рикардо кивнул. Роза долго смотрела на него.

— Тогда выкатывайся из этого дома… Слышишь?!

— Но ты же не спрашиваешь на ком? Я женюсь на девушке доброй и невинной, наивной и нежной — словом, настоящей. Я женюсь на тебе!

Вошедшая Томаса остолбенела на пороге. Ее Розита, обхватив руками шею молодого сеньора Рикардо, целовала его бесконечным поцелуем, не оборвавшимся даже с ее, Томасы, приходом.

Томаса, конечно, успела произнести несколько энергичных фраз, близких к проклятиям, понося наглого и хитрого богача, решившего надсмеяться над доверчивой бедной дурой и ее старой и темной приемной матерью. Однако то, что она услышала вслед за этим, заставило ее умолкнуть и только с тревогой и надеждой смотреть на молодых людей, нежно державших друг друга за руки.

— Я приехал просить руки Розы, сеньора. Я хотел бы на будущей неделе жениться на ней.

Судя по оцепеневшему виду Розы, этот срок и для нее был новостью.

ПЕЧАЛЬНОЕ ИЗВЕСТИЕ

Роке в гостиной читал газету, когда услышал шаги сына. Пабло быстро поздоровался с отцом и хотел было пройти к себе наверх. Но Роке остановил его:

— Ты откуда?

— Из Акапулько.

— Почему ты не предупредил об отъезде?

— Торопился и подумал, что вы сами догадаетесь.

— Ты причиняешь слишком много волнений маме.

— Я извиняюсь перед ней. Прости, папа, я спешу.

— Тебе придется ненадолго задержаться. Я должен поговорить с тобой. Это очень серьезно.

Пабло неохотно остановился, готовясь к нотации.

— Могу ли я считать тебя мужчиной? Или ты по-прежнему безответственный подросток?

Пабло поморщился, но промолчал.

— Ты думаешь только о развлечениях. Неужто тебе приятно быть совершенно бесполезным существом, недочеловеком?

— Ты чересчур раздражен, папа. Но если я, как ты только что выразился, недочеловек, то нет ли в этом и твоей вины, а?

Роке взглянул сыну прямо в глаза. Ему часто приходило в голову, что он мало времени уделяет сыну, что, возможно, глубокое чувство к Паулетте так захватило его, что у него не осталось ни достаточно горячих слов, ни достаточно пристального внимания для этого доброго, как будто, но взбалмошного и очень своенравного паренька.

Пабло, в свою очередь, совсем не интересовался делами отца и Паулетты, которую даже мысленно никогда бы не смог назвать мачехой: так он был близок с ней, гораздо ближе, чем с родным отцом.

— Я принимаю твое обвинение… Но ты должен знать, что вскоре должен будешь возглавить наше дело, — сказал Роке.

Пабло широко улыбнулся и беспечно махнул рукой.

— Да ладно, папа, забудь об этом. Спасибо, конечно, за предложение. Но у меня нет ни желания, ни знаний.

Роке продолжал смотреть в глаза сыну, как бы насильно удерживая его взор.

— Это не предложение, сын, это приказ.

— Почему? — перестал улыбаться Пабло, пораженный тоном отца.

— Потому что мне осталось недолго жить, — сказал Роке.

— Поклянитесь перед Девой Гвадалупе, что женитесь на Розите, — произнесла наконец Томаса, все еще не в силах поверить в новость.

Рикардо взглянул на изображение святой. Похоже, он нервничал.

— Вот! Вы же не решаетесь дать клятву… — Томаса всем видом показывала, что иного она и не ожидала.

— Клянусь! — сказал Рикардо. — Клянусь вам перед Девой Гвадалупе, что я серьезно прошу руки Розы.

Роза ликовала.

Томаса перекрестила Рикардо.

— Во имя Бога и Пресвятой Девы Марии! Только вы с ума сошли.

— Но почему?

— Да вы на нее поглядите как следует.

Томаса взяла Розу за руку, как бы приглашая Рикардо оценить всю несостоятельность девушки из Вилья-Руин в качестве невесты богатого и знатного сеньора.

— Я сделаю ее другой, не беспокойтесь, — сказал Рикардо.

— Ты-то что молчишь? Ты-то хочешь замуж за этого молодого человека?

— Я-то? Я-то — да!.. — Роза счастливо рассмеялась.

— Ну, благослови вас Господь!

Паулетта сидела на диване, а рядом на корточках примостился Пабло.

— Я обещаю тебе больше не делать этого, — говорил он, и Паулетта, привыкшая к легким обещаниям Пабло, на этот раз с тревогой увидела в его глазах выражение, совсем для него не характерное: в них была боль.

— Ты уж не раз обещал, — упрекнула она Пабло.

— На этот раз все серьезно.

Пабло поднялся и вдруг с отчаянием ударил кулаком по секретеру.

— Ты не представляешь, как мне больно, что я совсем не уделял внимания отцу. Я должен быть взрослым. Особенно сейчас…

— Почему особенно сейчас? — с тревогой подошла к нему Паулетта.

— Потому что… потому что я вижу, как озабочен моим поведением отец и как огорчена ты.

— Какой-то ты необычный сегодня, Пабло… Паулетта смотрела на него, пытаясь понять, что с ним происходит.

— Просто совесть заговорила, — попытался улыбнуться Пабло.

Пабло обещал Паулетте уделять больше внимания Норме, хотя и сказал, что не хотел бы жениться так скоро.

— Почему?

— Потому что не хочу расставаться с вами: с тобой и папой.

Пабло ушел, а у Паулетты остался тревожный осадок от разговора с ним. Она разыскала Роке.

— Ты был не очень суров с ним? Он так любит тебя… Роке улыбнулся.

— Ты всегда готова броситься на его защиту. Порой я думаю, что… что ты любишь его больше, чем я. Ты всегда была идеальной матерью для моего сына… Как мне грустно, что у нас с тобой— нет общих детей. Такая, как ты, никогда не будет счастлива, пока у нее на руках не появится грудной ребенок.