Дикая охота - [29]

— Я знаю, Римма, — тролль грустно вздохнул, видимо тоже болея душой за новых друзей, — только никак не пойму, как у него это получается. А спросить неудобно. Я там у тебя в книге прочитал, что люди смущаются, если уличить их в обмане, и становятся агрессивными. А магов я… боюсь. Только если, конечно, они не нападают на тебя! Тогда я никого не боюсь!

Так. Во-первых, надо будет сделать что-то для укрепления нервной системы, а то безобразие какое-то выходит, на каждое доброе слово слезы наворачиваются! А во-вторых, надо как-то контролировать, что там читает это чудо зеленое! За пару месяцев он так продвинулся в изучении теории всего, чего угодно, что стал похож на ходячий справочник! Понимать он всего, конечно, не понимает, но цитирует иногда так к месту, что страшно делается! И, в-третьих, надо признать, что в книжках пишут умные вещи. Торвальд действительно смутился. Правда, до агрессии дело не дошло. Под моим насмешливым взглядом начинающий шулер увял на корню.

— Объясняй, давай, чего краснеешь? Будет тебе страшное наказание!

— Это сложный фокус… там магия нужна. А как ты заметил?

— Да просто увидел. Ты, пальцами шевелишь как-то вот так, — тролль воспроизвел подсмотренное движение, но, видимо, не слишком точно, потому что злосчастный кубик взмыл на пол-локтя над полом и даже слабо зазвенел, будто от возмущения, — ой… как это? Это я?

Два обалдевших мага тупо уставились друг на друга, силясь осознать, что же происходит. И не шутка ли это одного из нас? Вроде нет. За себя точно ручаюсь, да и Торвальд смотрит уж слишком удивленно.

— А попробуй еще раз!

На этот раз я заметила точку вложения силы. Будто зеленая искра вылетела из ладони и ударила в кость. Та снова подскочила, весело звеня остаточной энергией. Значит, не показалось.

— Еще!

Интересная сила, похожа на эльфийскую, ее я тоже зеленой всегда видела, хотя это чистой воды самообман. Ассоциативный ряд. Эльфы, леса, зелень. Значит и магия цвета молодой травы. Вот и у тролля оказалась такая. Только гораздо плотнее и жестче, не звенящая, словно поляна хрустальных колокольчиков на южном ветру, а гудящая, как сердитый шмель. Интересно, а они все такие, или мой какой-то особенный?

— Ух ты! А если попробовать не направлять прямо на объект… не на кость, в смысле, а как бы вскользь. Как будто толкаешь?

— Так? — Тур повел здоровенной ладонью, будто погладил воздух под ней, и кубик не подскочил, а покатился, — а как сделать, чтобы остановился, когда надо?

— Волшебно. Значит так, сын, если застану тебя за обучением тролля магии, я даже не знаю, что с тобой сделаю! Причем, хорошо бы, чтобы и ты об этом не узнал!

Если два эти деятеля споются, мне останется только застрелиться, не дожидаясь следующей возможности закрыть собой красавца-мужчину! Весь Мельс помнит трепетную дружбу Торвальда с одним деревенским олухом, к его беде весьма одаренного магически. Редкий день обходился без какой-нибудь каверзы, удуманной моим отпрыском и виртуозно исполненной его верным другом. Причем невинные мышки в девченочьем душе им надоели быстро, и чудесный дуэт перешел на жертв покрупнее. Зачарованное мыло, окрашивающее кожу во все цвета радуги, шампуни, укладывающие волосы в самые безумные прически, говорящая посуда, подмененная на пиво вода… А уж когда к ним в пару затесался один восторженный эльф, посланный в человеческий университет из-за своих низких, по мнению его народа способностей, я вообще стала бояться выходить из комнаты, каждую минуту ожидая визита восторженных поклонников творчества Торвальда и его банды! У вас одежда никогда цветами не прорастала? А родник из-под подушки не бил? У меня тоже, но рассказов очевидцев более чем достаточно, чтобы составить представление о последствиях крепкой мужской дружбы!

— Да я… мам! Я и не думал!

— Плохо! Мог бы и попробовать, вдруг понравится!

— Нельзя учиться магии? — голос Тура вернул меня из страшных воспоминаний, — совсем?

— Ну что ты, — я поспешила утешить искренне расстроившегося друга, — конечно, можно! Только не у этого прохиндея! Он тебя плохому научит! А пару уроков я тебе и сама могу дать! Не расстраивайся.

— Конечно, не расстраивайся. Она тебя научит чему-нибудь хорошему. Мам, ну скучно же! Ты что никогда ничего не делал просто так, чтобы посмеяться?

— Делала. Анекдоты рассказывала. Так что отбрось свои планы мирового господства. Это место я тебе на поругание не отдам!

Мальчишка как-то странно посмотрел на меня. Сначала ехидно, вроде как сомневаясь в моей способности защитить от его разрушительной активности вверенный мне объект, а потом взгляд стал пронзительно-серьезным.

— Почему? Мельс ты не защищала.

Он явно спросил не о том. Просто не смог подобрать нужных слов к волнующим его вопросам. Но тут как раз можно было бы попытаться ему помочь.

— Что?

Ну, или не пытаться. Сам справится, не маленький, в конце концов!

— Не знаю, — он уселся прямо на пол, глядя на меня снизу вверх, очень серьезно и почти сердито, — ты здесь совсем другая. Да что с тобой? Ты смотришь на меня, как будто прощаешься! Паникуешь при каждом удобном случае… и на Храфна волком смотришь! Что он тебе сделал? Я сначала решил, что вы… ну… спите вместе. Но нет. Я не понимаю, что с тобой. Ты сбежала из Мельса, даже не попытавшись оправдаться. У них не было никаких доказательств! У них ничего не было, кроме доноса! Да и то… если бы ты хоть чуть-чуть напряглась, могло бы вообще обойтись без проблем! Да твой зав. Кафедрой поклялся бы, что в этот день ты рефераты проверяла! И половина студентов… но ты решила, что одна в этом мире! Мам, ты даже меня к себе не подпускаешь! Прискакала, вся зареванная, денег сунула и убежала! О суде я узнал потом… из слухов. И, надо сказать, все уверены, что ты невиновна!