Дикая любовь - [4]
— Подвезти, Раиса Николаевна?
— Нет, спасибо. С детства боюсь мотоцикла… Просто давно хотела поговорить с тобой, да все как-то не складывалось…
Максим заглушил мотор и поехал рядом с ней, толкаясь ногами. Директриса достала сигареты, прикурила на ходу.
— Ты, кажется, не куришь? Молодое поколение выбирает «пепси» и здоровый образ жизни? — усмехнулась она. — Понимаешь… я очень люблю Машу. Как свою. У меня нет своих детей и не будет… Никого так не любила, как ее. За все двадцать лет здесь. У нас страшно кого-то любить — начинаешь бояться. Я ведь только с тобой ее выпускаю. Как из сейфа — из рук в руки… Я так рада была, когда она тебя встретила. А теперь и тебя боюсь. У нас как на острове — все любови внутри, и женятся друг на друге, как правило. Или таких же находят. А ты ее вытащил из этого круга. И если ты ее бросишь…
Максим хотел возразить, но директриса властно махнула рукой:
— Если ты ее бросишь, она уже не сможет вернуться обратно… Ее ведь уже бросили один раз. Мать бросила. Второй раз она не переживет. Ты ведь знаешь, что Маша… ну, скажем так: не совсем здорова. То есть она совершенно нормальный человек, но для нее опасны любые стрессы. Если ты ее бросишь, она может сойти с ума. В самом прямом смысле. Я хочу, чтобы ты это понял. Если ты чувствуешь, что это долго не протянется, прошу: пожалей ее, исчезни сейчас. Сразу и навсегда. Потом будет поздно. Сейчас я еще могу что-то сделать…
Вдали свернула в ворота интерната белая «тоёта». Директриса проводила ее глазами.
— Вы извините, Раиса Николаевна, — спокойно сказал Максим, — но мы с Машей все давно решили. После выпускного мы подаем заявление, а когда я поступлю в институт, мы поженимся.
— Да?.. А родители не против? — директриса настороженно смотрела в сторону интерната.
— Я свою жизнь не обсуждаю ни с кем. В том числе и с родителями.
— Ну что ж… Я почему-то тебе верю… Надеюсь, все это между нами. До свидания, Максим. — Она бросила сигарету и быстро пошла обратно.
В комнату весело ввалились в обнимку с Губаном три девчонки, Машины соседки, пьяненькие, нарядные, в вечерней боевой раскраске. Следом зашел чернявый одноклассник Шарипов.
— Марго! Любовь моя до гроба! — Губан попытался обнять и Машу. — Ну, как твой мажор? Обосрался, когда я вас подрезал?
Маша вывернулась и молча отошла к своей кровати.
— Ну что, девчонки, все путем? Без кидалова? А, Креветка? — Губан подмигнул маленькой остроносой Креветке.
— А я виновата? — та честно смотрела ему в глаза. — Ну, не было никого. Облом! Хочешь, перекрещусь?
— А вот Шарипов говорит, что тебя негатив в тачку сажал.
— Ну, — подтвердил от двери Шарипов. — Черный, как моя жизнь.
— Просто подвез…
— Подвез бедную девочку? — изумился Губан, — Она стоять устала. Дружба народов!
— Ага.
Губан как бы шутя облапил Креветку, запустил руки под короткую юбку, потом под свитер. Креветка хихикала и томно закатывала глаза. Губан жестом фокусника вытащил у нее из-под резинки лосин несколько зеленых и щелкнул деньгами по носу.
— Ап!.. А ведь я предупреждал, да? — он продолжал улыбаться, но глаза похолодели. — Штраф — сто грин.
— Где я тебе возьму? — захныкала Креветка.
— Меня не колышет… Всех люблю, а ее больше всех, — он снова обнял Машу, которая подошла к умывальнику. — Поехали в кабак, Марго? На Пресне ночной кабак, китайский, классный. Вон девки были, скажут… Ну, просто посидим, потом обратно привезу.
— В другой раз.
— Я про другой раз каждый день слушаю, — Губан, посмеиваясь, все сильнее прижимал ее к себе. Маша упиралась локтями ему в грудь. — Лох твой тебя по кабакам-то не водит, а? Экономит?
— Отстань.
— Ну ладно, поцелуешь — отстану. Ну, по-пионерски. Чем я хуже его, а?
— Отстань, я сказала… — Маша яростно сопротивлялась. — Подожди… Смотри… Ну, посмотри, — она повернула его к зеркалу над умывальником.
— Ну, смотрю, — Губан удивленно глянул в зеркало, автоматически провел пятерней по волосам.
— Самого-то не тошнит? — спросила она.
Девчонки прыснули, даже Шарипов заржал.
Губан замахнулся — в последнее мгновение разжал кулак — и сильно ударил ее ладонью по лицу. Бешено глянул вокруг — смех тотчас стих.
— Слушай, Марго… — процедил он.
— Атас, Раиса вернулась! — сдавленным голосом крикнул Тарас, второй подручный Губана, влетая в комнату.
— Слушай, Марго: сама разденешься и попросишь, поняла?!
— Ага. Завтра.
— При свидетелях говорю: сама попросишь!
Дверь распахнулась, вошла директриса, следом семенила молоденькая воспитательница.
— Я же сказала, Губанов, еще раз здесь появишься…
— Да ладно, Раиса Николаевна, что вы сразу волну гоните! — беспечно развел руками Губан. — Вот девчонок зашел повидать. Заболтались немножко. Да, девчонки?
— Простить себе не могу, что от суда тебя отмазала! Пошел вон. Еще раз тебя замечу — посажу на всю катушку, ты меня знаешь!
— Да ладно пугать. Все, все, нет меня… — Губан исчез.
— Сдавайте одежду! — велела она девчонкам, которые под шумок торопливо ладонями стирали с губ яркую помаду. — До моего разрешения не выдавать! — приказала она воспитательнице. — Пусть дома посидят, про жизнь подумают… А с вами у меня завтра будет разбор полетов, — обернулась она к Шарипову с Тарасом и вышла. — Я же сказала, его не пускать! — донесся ее голос из коридора.
«Черные аисты» — это элитный отряд арабских моджахедов-диверсантов, встреча с которыми равнозначна приглашению на собственные похороны. Но наши восемнадцатилетние парни не побоялись столкнуться с ними лоб в лоб и… Сколько стоит победа, и есть ли у нее цена, вы узнаете из этой книги.
В остросюжетных, полных драматизма повестях Юрия Короткова рассказывается о трудной судьбе подростков, молодых людей сталкивающихся с жестокостью, непониманием окружающего мира, который зачастую калечит их жизни.Олегу было семь лет, когда мать отдала его и сестру в детский дом — тогда и появилась первая седина у него в волосах.Олег ни с кем не дружил, никого не любил, никого не боялся, годами копил в себе злость и обиду на окружающих.Олег научился защищать свою честь, но не научился прощать…
В книгу известного российского сценариста, писателя Юрия Марксовича Короткова (1955 г. р.) вошли его увлекательные остросюжетные повести разного жанра. Среди них и боевик «Авария, дочь мента» – о конфликте отца и дочери, предопределенном сменой эпох в лихие 90-е. Лихая жизнь доводит школьницу Аварию (Валерию) до группового изнасилования бандой мажоров, и это несчастье примиряет ее с отцом. И теперь он – простой милиционер Алексей Николаев – мстит насильникам, пренебрегая законом, на страже которого всегда стоял… Одноименный фильм был снят в 1989 году режиссером Михаилом Туманишвили, в главных ролях: Оксана Арбузова, Владимир Ильин, Любовь Соколова.
Виллисы — это невесты, не дожившие до свадьбы, лишенные счастья. По ночам они встают из могил и убивают одиноких путников. Виллисы — это персонажи балета «Жизель», хрупкие и жестокие призраки в подвенечных платьях. Виллисы — это студентки хореографического училища, пожертвовавшие всем ради танца.Какая девушка не хочет стать балериной? А тем более балериной Большого театра. Но немногие знают, какой это тяжелый и изнурительный труд: репетиции до седьмого пота, кровавых мозолей, ограничения во всем. Мир здесь делится на тех, кто на сцене и тех, кто в зале.
Где ты, девятая парашютно-десантная рота? Где ребята, чья молодая кровь дымилась на горячих камнях Афганистана, чей последний крик неприкаянным эхом метался меж скал проклятого перевала Гиндукуш? Почти все они лежат под белыми обелисками с красной жестяной звездой. Неужто все было напрасно, и эта война была никому не нужна? Так это или не так, но земля, политая кровью солдат и сдобренная их мертвыми телами, уже никогда не станет чужой…Когда дембель Олег Лютаев выходил из поезда на вокзале родного Красноярска, он и не подозревал, что история девятой роты еще не завершена.
«Подвиг» — яркая книга о судьбе последнего советского поколения. Дети типичных отцов, вписанных в советский социум, оказываются непригодны для полноценной жизни в этой стране. Оказавшись между небом и землей, они выбирают путь протеста.«Подвиг» — светлая книга о любви, начавшейся на школьной скамье и сопровождающей героев через всю их жизнь.
Главный герой — начинающий писатель, угодив в аспирантуру, окунается в сатирически-абсурдную атмосферу современной университетской лаборатории. Роман поднимает актуальную тему имитации науки, обнажает неприглядную правду о жизни молодых ученых и крушении их высоких стремлений. Они вынуждены либо приспосабливаться, либо бороться с тоталитарной системой, меняющей на ходу правила игры. Их мятеж заведомо обречен. Однако эта битва — лишь тень вечного Армагеддона, в котором добро не может не победить.
Своими предшественниками Евгений Никитин считает Довлатова, Чапека, Аверченко. По его словам, он не претендует на великую прозу, а хочет радовать людей. «Русский Гулливер» обозначил его текст как «антироман», поскольку, на наш взгляд, общность интонации, героев, последовательная смена экспозиций, ироничских и трагических сцен, превращает книгу из сборника рассказов в нечто большее. Книга читается легко, но заставляет читателя улыбнуться и задуматься, что по нынешним временам уже немало. Книга оформлена рисунками московского поэта и художника Александра Рытова. В книге присутствует нецензурная брань!
Знаете ли вы, как звучат мелодии бакинского двора? А где находится край света? Верите ли в Деда Мороза? Не пытались ли войти дважды в одну реку? Ну, признайтесь же: писали письма кумирам? Если это и многое другое вам интересно, книга современной писательницы Ольги Меклер не оставит вас равнодушными. Автор более двадцати лет живет в Израиле, но попрежнему считает, что выразительнее, чем русский язык, человечество ничего так и не создало, поэтому пишет исключительно на нем. Галерея образов и ситуаций, с которыми читателю предстоит познакомиться, создана на основе реальных жизненных историй, поэтому вы будете искренне смеяться и грустить вместе с героями, наверняка узнаете в ком-то из них своих знакомых, а отложив книгу, задумаетесь о жизненных ценностях, душевных качествах, об ответственности за свои поступки.
Александр Телищев-Ферье – молодой французский археолог – посвящает свою жизнь поиску древнего шумерского города Меде, разрушенного наводнением примерно в IV тысячелетии до н. э. Одновременно с раскопками герой пишет книгу по мотивам расшифрованной им рукописи. Два действия разворачиваются параллельно: в Багдаде 2002–2003 гг., незадолго до вторжения войск НАТО, и во времена Шумерской цивилизации. Два мира существуют как будто в зеркальном отражении, в каждом – своя история, в которой переплетаются любовь, дружба, преданность и жажда наживы, ложь, отчаяние.
Книгу, которую вы держите в руках, вполне можно отнести ко многим жанрам. Это и мемуары, причем достаточно редкая их разновидность – с окраины советской страны 70-х годов XX столетия, из столицы Таджикской ССР. С другой стороны, это пронзительные и изящные рассказы о животных – обитателях душанбинского зоопарка, их нравах и судьбах. С третьей – раздумья русского интеллигента, полные трепетного отношения к окружающему нас миру. И наконец – это просто очень интересное и увлекательное чтение, от которого не смогут оторваться ни взрослые, ни дети.
Оксана – серая мышка. На работе все на ней ездят, а личной жизни просто нет. Последней каплей становится жестокий розыгрыш коллег. И Ксюша решает: все, хватит. Пора менять себя и свою жизнь… («Яичница на утюге») Мама с детства внушала Насте, что мужчина в жизни женщины – только временная обуза, а счастливых браков не бывает. Но верить в это девушка не хотела. Она мечтала о семье, любящем муже, о детях. На одном из тренингов Настя создает коллаж, визуализацию «Солнечного свидания». И он начинает работать… («Коллаж желаний») Также в сборник вошли другие рассказы автора.