Дикарь - [61]
Ульграх потрогал шею.
Петля кровной клятвы ощущалась, но она словно бы была… мертва?
Или почти мертва. А вот барабаны гремели.
Миара же поднялась и, подойдя близко, заглянула в глаза:
— Ты со мной?
— Зачем я тебе?
— Затем, что ты сильнее Теона. Умнее. Осторожней. И еще ты меня любишь.
— Уверена?
— Конечно. Я ведь все помню, Вин. И ты тоже помнишь, — она ласково погладила по щеке и, когда Винченцо дернулся, сказала: — Не надо. Не такая я уж извращенка, как все думают. Это просто… просто я тоже устала быть одна. И в конце концов, ты же мой брат, правда?
Возразить было нечего.
Далеко уйти не получилось. Все-таки мальчишка оказался изрядно помят, да и рана в ноге, хотя и не гноилась, но и бодрости не прибавляла. Его хватило, чтобы выползти с острова, хромая и отчаянно матерясь, застрять в болоте. И там уже, через пару шагов, тихо осесть на тропу.
— Я… дальше не могу, — он мелко дрожал, а лицо сделалось белым, осунувшимся. — Что хочешь, но я дальше не могу!
Он всхлипнул и уставился на Миху прозрачными голубыми глазами.
— Больно?
— Не держит, — мальчишка закусил губу. — Я становлюсь, а она не держит.
И еще больно. Но в этом мальчишка не признается.
Миха вздохнул и огляделся. Вернуться на остров? И дальше-то что? Торчать там, пока не появится кто-то? И кто? И главное, с какой целью?
Нет, возвращаться нельзя.
Даже если повезет и никто не явится, из тех, кого Миха не будет рад видеть, остров этот нехороший. Вот как отошли чуток, так прямо и дышать стало легче.
— Господин, — жалобно простонал старик. — Обопритесь на меня, господин.
Мальчишка попытался встать, но со стоном опустился во мхи.
А ведь лихорадит.
Его били и крепко, хотя, надо полагать, умеючи, если он до сих пор жив. Но сами по себе ушибы малоприятны. Еще и рана. Стресс.
Миха покачал головой.
До ближайшего острова, на котором он сам провел предыдущую ночь, идти пару часов. Мальчишка точно не сможет. Бросить? Клятва же ж.
Чтоб её.
— Держись, — он подхватил паренька и закинул на плечо.
А с виду хрупкий тонкий, весу же — как в хорошем кабанчике. При мысли о кабанчике рот наполнился слюной, а в животе заурчало, напоминая, что подвиги подвигами, а обед по расписанию должен быть.
— Ничего, — проворчал Миха, поправляя мальчишку. — Дойдем.
И дошли ведь.
Нынешнее его тело оказалось весьма выносливым. Правда, не настолько, чтобы вовсе не чувствовать веса. Да еще и на болоте.
Но дошли.
И ступив на твердую землю, Миха принюхался. Нет, чужаками не пахло, как и костром. Все было, как вчера: клочок земли, в который корнями вцепились пара сосенок. Их ветви переплелись между собой, давая слабую тень. Под корнями поднималась трава. Чуть в стороне поднимался горб земли, из которого щупальцами торчали корни старого дерева. От дерева остался лишь пени и эти вот корни.
— Раздень его, — сказал Миха, сбросив парня на землю.
Тот выглядел неправильно тихим. А ощущался горячим. Да он же в отключке!
— Раздень и разотри.
— Господин, — старик выбирался на сушу на четвереньках. — Я сведущ в лекарских делах. И пусть многое отобрали, но кое-что я спрятал.
Дрожащей рукой старик вытащил откуда-то из лохмотьев стекляшку, которую с торжественным видом возложил на лоб паренька.
— Что это? — Миха оглянулся.
А Ица где?
Нет, вон, выбрался на сушу, отряхнулся, руками с одежды грязь попытался оттереть. Это зря. По болотам еще идти и идти.
— Это «Сердце Таи», — с гордым видом произнес старик, сложив руки на груди. А кто одежду мокрую с мальчишки снимать будет? — Оно дает телу силы, позволяя исцелить себя.
— Понятно, — Миха обошел парня по дуге. Кто эти магические штучки знает? — А вчера почему не исцелил?
Вряд ли из желания посмотреть, как Миха выкручиваться станет.
— К сожалению, тонкие вещи весьма чувствительны к остаточным проявлениям силы. Остров же принял на себя удар сотворенного пламени.
И снова руки сцепил.
Губы поджал. На парня уставился. А ведь не нравится ему Джер, пусть старик и величает его господином. Величать-то величает, а смотрит этак, с раздражением, которое бы скрыть, но он слишком устал.
— О пламени, — Миха почувствовал, как в штаны его вцепились.
Ица? Он потрепал мальчишку по темным волосам.
— Ты уцелел.
Старик поклонился.
— Почему?
— Так уж вышло, что в годы иные мы с отцом сего отрока были весьма близки, — он потер переносицу. — Матушка моя была удостоена великой чести. Её взяли в дом и определили в кормилицы тогда еще юному барону. А владетельный де Варрен был столь милостив, что разрешил и меня оставить.
И снова замолчал.
— Мы росли вместе. И вместе учились. Вместе оставили дом, ибо барон был третьим сыном, а стало быть, Богами был определен ему путь меча и славы.
Красиво говорит. И чуется, что правду.
— Многое мы повидали, и славу удалось стяжать. Но с нею и многие беды. Однако же в один из походов, память о которых греет мою душу, нам случилось побывать в месте, которое иначе, чем проклятым, я не назову.
Мальчишка на земле открыл глаза.
Пустые.
И закрыл.
Он дернулся было, но старик, опустившись на корточки, удержал его голову.
— Мы взяли в том месте хорошую добычу, однако вместе с тем многих оставили на пути, что туда, что обратно. И смерти эти были столь ужасны, что мой друг и господин решил сберечь меня. Он лично врезал в мое тело Слезу неба из числа взятых в том храме.
Миха выжил и вспомнил себя. Но что это меняет? Что может дать безумному миру, в котором город магов сосуществует с кровавой Империей мешеков, вчерашний студент-недоучка? Особенно такой, который никогда не интересовался ни историей, ни реконструкцией, а химию и вовсе знает слабо, не говоря уже о прочих, полезный для попаданца, науках. Вот и остается притворяться дальше. Играть роль мудрого наставника при мальчишке-бароне и его невесте, которые многим мешают. Сдерживать безумную магичку. Разбираться с артефактами Древних и пытаться понять, как предотвратить очередной апокалипсис.
В попытках доставить в Хогвартс могущественный артефакт, способный изменить ход борьбы между Светлыми и Темными магами, Гарри, Рон и Гермиона сталкиваются с непредвиденными трудностями. Смогут ли они выбраться?.. (жесточайший экшн)Mир Гарри Поттера: Гарри ПоттерРон Уизли, Гарри Поттер, Гермиона ГрейнджерAngst/ Приключения/ Ужасы || джен || PG-13Размер: макси || Глав: 13Начало: 12.06.06 || Последнее обновление: 03.12.06.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Видесс в кольце врагов. Трон занял новый император — деспот, мало заботящийся о варварских племенах и враждебных государствах, покушающихся на страну. Немногие осмеливаются выступить против него. И головы этих немногих вскоре оказываются на копьях.Лишь одно имя оставляет надежду на освобождение — Маниакос. В изгнании на самом краю цивилизованного мира молодой Маниакос принимает вызов, собирает войска и отправляется в путь, чтобы свергнуть тирана. Но тиран делает все возможное, чтобы остановить и уничтожить мятежника.
Историческая фэнтези — в полной, совершенной красе жанра.Суккубы, оборотни, ведьмы, Сатана — просто обычные части повседневной жизни короля Людовика Святого, вдохновителя крестовых походов, одного из величайших королей Средневековья.Чудятся они ему? Или само время его жизни таково, что фантастическое в нем полноправно сосуществует с обыденным?Под пером Юлии Остапенко интереснейший и неоднозначнейший период европейской истории играет бесчисленными гранями магического и мистического реализма.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.