Дика - [26]
Харитон смотрел на Илиту не отрываясь. Глаза его лучились счастьем. А что могла сделать она? Она могла только ответить своему любимому таким же долгим, жаждущим счастья взглядом.
Дядюшка Колка наблюдал за этой безмолвной сценой. Затем сердито окликнул Илиту, увел ее в другую комнату.
— Ты все-таки хочешь выбрать этого бездомного? — накинулся он на племянницу.
— Почему же он бездомный? — ответила Илита вопросом на вопрос.
— Потому что на родине у него нет ни кола ни двора! — повысил голос Колка. — А гостиница — не дом! Или ты хочешь сказать, что вы совьете себе гнездо в самолете?
Илита спокойно ответила:
— Мы совьем его там, где захотим! Нам жить — нам и беспокоиться о гнезде…
— Им жить! Им жить! — перебил ее дядюшка Колка. — Вы уедете, а позор падет на мою седую голову! На нихасе старики будут показывать на меня пальцем: смотрите, мол, идет Колка, голос которого не стоит и гроша, родная племянница пренебрегла его мнением… Ты хочешь, чтобы было так?
Илита не отвечала. Колка устало присел на лавку.
— Дядюшка Дзабо тоже против этого брака, — сказал он. Чувствовалось, что он приберегал этот довод на последний случай. Но даже авторитет дядюшки Дзабо — человека справедливого, мудрого — не подействовал сейчас.
— Ты — старший в нашем доме, — сказала Илита Колке. — После смерти отца ты заменил его нам — старенькой Ама, моим сестрам. И будь другой случай, я бы не шла против твоей воли. Но сегодня… сегодня никто и ничто не изменит моего решения. Я выбрала Харитона!
— Тьфу на тебя, упрямую! — совсем вышел из себя старик и, круто повернувшись, зашагал на кухню.
Вскоре там послышались мужские голоса. Но о чем говорил дядюшка Колка с женихами, Илита не слышала. Она ушла в свою комнату.
Обидно было за себя. Она — свободный человек и вольна поступать как вздумается. Но вместе с тем это еще не означает, что она может обижать стариков, родственников, мать.
Где же выход? Отказаться от Харитона? Нет, вся гордость, вся любовь Илиты были против этого. Перестала бы она себя уважать, если б поддалась уговорам Колки. Остается одно: послать к дядюшке человека, который бы мог уговорить его.
«Дядюшка Дзабо мне поможет!» — мелькнуло у нее.
И Дзабо помог. Оказалось, что он не так уж и настаивает на браке с Георгием или с Максимом. Конечно, у тех семьи покрупнее, позначительнее, но Харитон, сказать по чести, нравится ему больше.
Дядюшка Дзабо поговорил с Колкой, и тот, поправ свою гордость, пришел в дом Дауровых, чтобы сказать Илите о своем новом решении.
— Я обдумал это дело, — начал он медленно и важно. — И решил… — Колка сделал паузу, чтобы подчеркнуть значительность этого решения, — решил дать согласие на твой брак с Харитоном…
Все обошлось! Но даже сейчас, когда подружки одевали ее, чтобы отвести в дом жениха. Илита не могла забыть упрямства и самодурства дядюшки Колки. Впрочем, если разобраться, виной тому был не характер старика. Большая часть его жизни прошла в те дни, когда адат диктовал свои законы, когда судьбу девушки решали старейшие, когда многочисленность рода жениха ценилась выше всего, и, конечно, выше любви. Обычаи адата въелись Колке в плоть и в кровь. Он с трудом расставался с ними, страдая от этого ничуть не меньше, чем страдала Илита, волю которой он пытался сломить.
Все-таки по-своему Илита любила своего дядюшку и в чем-то жалела его…
Смешно! Ведь теперь, когда Илита стала невестой Харитона, старый Колка искренне уверен, что только он один способствовал счастью племянницы. То-то разливается он за пиршественным столом! То-то горделиво подкручивает усы!
Илита уже была одета. Еще несколько минут, явятся дружки жениха, и она отправится в дом Харитона.
— Ты счастлива, моя доченька, — прервала ее мысли Ама. — И я счастлива. Как бы радовался мои старик, если б видел тебя! — Она посмотрела на другую свою дочь, Катю. — А какой день сегодня? Я хочу запомнить число…
— Двадцать второе июня! — ответила Катя.
«Двадцать второе июня, — повторила про себя Илита. — Я тоже запомню этот день навсегда!»
А люди во дворе Дауровых, на улице продолжали веселиться. Давно не было в Фарне такой шумной такой богатой свадьбы. Звенели бокалы, гости, произнося тосты, были неутомимы… Несколько гармошек то вторили друг другу, то соперничали между собой, зачиная новые мелодии.
Казалось, стены дома Дауровых рассыплются от грома музыки, от неистовых хлопков в ладоши и топота пляшущих.
Согласно существующему обычаю, перед тем как отправить невесту к жениху, старший рода должен был напутствовать ее. Дядюшке Колке дали знать, что невеста готова. Он наполнил вином огромный турий рог и властным жестом остановил танцующих. Смолкли гармошки, прикусили язык любители бесед. Дядюшка Колка вошел на веранду, куда уже вывели Илиту в подвенечном наряде.
— Слушайте! Слушайте! — громко заговорил старик, обводя взглядом двор и праздничные столы. — Я хочу сказать напутственное слово нашей Илите. Вы все знаете…
Дядюшка Колка остановился, прислушиваясь к шуму на улице. Там кто-то крикнул. Там дробно застучали копыта лошадей. Колка насупился. Кто посмел прервать его, старшего в роде Дауровых?
Калитка отворилась, и во дворе появился запыхавшийся, взволнованный Харитон. Все замерли. Шутка ли, жених нарушил обычаи, освященный вековыми традициями! Он ворвался в дом невесты, хотя должен был терпеливо ждать ее у себя! Такого еще не случалось в Осетии никогда.
На русский язык переведено уже несколько книг известного осетинского писателя Тотырбека Джатиева — «Два друга», «Морской джигит», «Горная звезда», «Пламя над Тереком», «Дика», издан сборник повестей и рассказов. В настоящую книгу включены две повести. В первой — «Тайными тропами» — поведана действительная история храброго командира особой партизанской бригады осетина Хатагова, которая действовала в годы войны на территории Белоруссии. Во второй повести — «Мои седые кудри» — рассказывается о судьбе осетинки Назират — о ее безрадостном детстве, которое прошло в условиях царской России, о молодых и зрелых годах, совпавших с рождением и становлением советской власти на Кавказе.
Известный осетинский писатель Тотырбек Джатиев — автор более тридцати книг, несколько из них посвящены героической борьбе народов Кавказа против немецко-фашистских захватчиков. В настоящий сборник включены три документальные повести: «Пламя над Тереком», «Иду в атаку», «Тайными тропами», уже издававшиеся в «Советском писателе».
Следы остаются — первая книга о милиции Северной Осетии. Вместе со всеми органами внутренних дел страны сотрудники милиции республики стоят на переднем крае борьбы с пережитками прошлого в сознании людей. Решительно пресекая преступные посягательства на социалистическую и личную собственность граждан, личность и права советских людей, они борются за утверждение социалистической законности и справедливости, за высокую дисциплину и образцовый общественный порядок. В создании сборника приняли участие журналисты, работники МВД республики.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).