Дихроя. Дневники тибетских странствий - [25]

Виталий сделал снимок и, удовлетворенно хмыкнув, побрел к своему байку.

– А если предложить ему в конец колонны встать, прямо передо мной? – спросил я, покосившись в сторону Ламы. – Учитывая, что я и так постоянно останавливаюсь, чтобы сделать фото, мне он не сильно помешает.

– Ну, давай попробуем. Потому что все равно надо что-то делать, иначе получится, как с Пашей, если не хуже, – сказал Боря.

– Сплюнь, – хмыкнул я.

– Каждый день плюю, не поверишь, – рассмеялся Лама.

Подмигнув мне, он первым пошел к Виталию, который, стоя рядом с мотоциклом, листал фотографии на телефоне. Я, помедлив, отправился следом за другом.

– Слушай, Виталий… – начал Боря. – Я тут заметил, что тебе не очень удобно в колонне двигаться…

– Ну, есть такое дело, да, – нехотя признал Виталий.

Он спрятал мобильник в карман и повернулся к нам.

– Мы с Максом хотели предложить, чтобы ты перед ним ехал, – продолжил Боря.

– Я все равно в своем темпе еду, отстаю часто, потом догоняю, как и ты, так что, если будем катить друг за другом, никому не помешаем, – добавил я.

– Ну, давай попробуем, – кивнул Виталий. – Я не против.

После нашей нехитрой рокировки сразу же наступил дзен. Колонна ехала впереди, как единый организм, а мы с Виталием замыкали, отставая и нагоняя других, никак им не мешая.

Когда около полудня мы остановились в очередном поселке, чтобы передохнуть и пообедать, Виталий сам подошел ко мне и поблагодарил:

– Спасибо! Так действительно проще и комфортней.

– Отлично. Знал, что ты оценишь. Хочешь, давай вместе останавливаться и снимать. Только делать надо все быстро, а то колонна нас будет постоянно терять и ждать.

– Ну, посмотрим, – туманно сказал Виталий: видно было, что он пока не очень хорошо представляет себе фотоохоту.

Мы пошли в кафе следом за остальными. Лама, обернувшись, поймал мой взгляд и украдкой показал мне большой палец. Я в ответ только улыбнулся: мелочь, а приятно.

Справившись с обедом раньше других, я отправился на поиски дихрои… и в одной из придорожных лавок неожиданно для себя нашел табак: зашел внутрь, задал уже привычный вопрос, дождался ответа (увы, снова отрицательного) и вдруг наткнулся взглядом на надпись, прекрасно мне знакомую. Она была сделана на латинице, вероятно, как раз для туристов вроде меня, которые знают на китайском пять-десять фраз.

Разве мог я пройти мимо табака, продающегося в предгорьях Гималаев?..

Возвращаясь на стоянку, я первым делом похвастался «добычей» Ламе.

– Надо же, – хмыкнул он, рассматривая связку табачных листов. – И сколько стоит?

– Да ерунда, несколько баксов, – ответил я.

Лама хотел спросить что-то еще, но тут его окликнул Паша:

– Боря!

– Что? – нехотя отозвался Лама.

– Олег говорит, ты просил его не давать мне новый мот, – сказал Паша, подходя к нам. – Почему?

Я бросил взгляд на джип: Джимми сидел рядом с водителем, Олег – сзади, опустив голову, – то ли дремал, то ли копошился в мобильнике.

– Потому что у них остался только GS1200, – глядя на Павла исподлобья, ответил Лама, – а он для тебя, думаю, слишком тяжелый.

– Давай я как-нибудь сам разберусь, какой мот для меня тяжелый, а какой не очень? – огрызнулся Паша.

Поняв, что все может обернуться совершенно ненужной ссорой, я предложил:

– Если хочешь, я могу на 1200-м поехать, а тебе свою восьмисотку отдать.

– В каком смысле – отдать? Зачем? – нахмурился Паша. – Я и на 1200-м нормально покатаю.

– Слушай, ну это вопрос не капризов, а элементарной безопасности, – поморщился я. – Если у тебя с восьмисоткой были проблемы, зачем испытывать судьбу и брать мот еще тяжелей?

Паша, явно недовольный, покосился на Ламу. Боря мудро хранил молчание.

– Ладно, черт с ним, пусть будет восьмисотка, – нехотя согласился Паша. – Пошли скажем Олегу.

– Ну, пошли, – сказал Лама.

Заметив, что мы идем к джипу, наш гид открыл заднюю дверь и выбрался наружу.

– Что решили? – спросил он.

– Все нормально, – поспешно, будто боясь, что мы передумаем, сказал Павел. – Макс на 1200-м поедет, а я его восьмисотку возьму.

Олег вопросительно посмотрел на меня, я кивнул.

– Что ж, ладно, – согласился гид. – Сейчас позвоню ребятам, договорюсь, чтобы пригнали в Самье последний 1200-й.

– Поехали уже, а? – сказал Джимми, приоткрыв окно. – Уже час стоим…

– Твоя правда… – пробормотал Олег.

Он забрался в машину, и Паша молча последовал за ним.

– Надеюсь, он все-таки не убьется, – сказал Лама, хлопнул меня по плечу и пошел к своему байку.

В следующий поселок, который встретился нам по пути, иностранцы, судя по всему, заезжали нечасто: услышав шум за окном, люди выходили из домов, удивленно смотрели на колонну, показывали на нас пальцами и о чем-то оживленно переговаривались.

«Самолет пролетел – разговор на неделю, если разобьется —

до правнуков пиздежа хватит», – заметил голос.

Мы проехали поселок без остановок, провожаемые хмурыми взглядами местных полицейских.

Дальше дорога шла через ущелье вдоль реки Брахмапутра. Вода в ней мутно-зеленая, очень интересным образом сочетается с мостами и тоннелями, которых здесь построили великое множество – все китайцы денно и нощно трудятся на благо будущего промышленного рывка. Масштабы впечатляли.