Диета из отбросов - [2]

Поплавок скрылся под зелёной поверхностью пруда, и удочка дёрнулась в руках Грейдона. Он медленно смотал леску, думая, что же за рыбу одурачила яркая блесна, но что бы ни ухватилось за крючок, двигалось оно не как рыба — либо как вообще что-то живое. На поверхность вырвалось что-то тёмное и круглое, размером с человеческую голову, однако при этом гладкое и блестящее. Грейдон протащил улов остаток пути и нагнулся над водой, чтоб выудить его.

Он выловил мотоциклетный шлем, чёрный, с трещиной в форме звезды на боку. Леска запуталась вокруг подбородочного ремешка, а яркая красная с жёлтым блесна Олтона пропала.

Грейдон перевернул шлем и позволил воде вылиться из него в пруд.

Олтон погиб в мотоциклетной аварии: потерял управление и врезался в ограждение на мосту, после чего вылетел с байка в мелкую болотистую воду внизу. Приземлившись лицом вниз, он, возможно, потерял сознание и, хоть и ударился головой о камень в воде, убил его не удар — шлем сумел защитить череп. Вместо этого Олтон погиб, утонув в воде глубиною в два фута.

Грейдон коснулся трещины в форме звёзды, а затем с силой забросил шлем обратно в пруд. Напоминание — это одно дело, но вытянуть что-то подобное — уже чересчур жутковато. Шлем ударил о воду и поплыл, открытым концом вверх, словно пластиковая лодочка.

Что-то вырвалось на поверхность, грязно-коричневое и лоснящееся. Это был сом, самый большой среди всех, что Грейдон когда-либо видел. Его огромная голова долгое мгновение оставалась вне воды, чёрные глаза размером с чайную чашку глядели на Грейдона. Вокруг его пасти в мерзком изобилии росли длинные усы. Одним взмахом коротеньких плавников сом опять нырнул под воду, затем снова всплыл рядом со шлемом, его зияющая пасть раззявлена так широко, что могла бы заглотить баскетбольный мяч.

Рыбина сожрала шлем в один присест и исчезла, оставив лишь рябь на воде.

Грейдон присвистнул. Он слышал о сомах таких размеров — в глубинке на Юге о них ходили легенды. Когда, наконец, удавалось выловить огромного сома, который про́жил несколько десятков лет, то чего только не находили у него в брюхе. Если эта рыбина была настолько большой, что смогла сожрать мотоциклетный шлем… что ж. Грейдон не сумеет поймать подобную рыбу на старенький спиннинг Олтона. Её вообще мало шансов поймать. Эта рыба, наверное, была на много лет старше него, и наверняка перехитрила десятки рыбаков получше.

И всё-таки это будет что-то, не так ли? Поймать что-то настолько огромное, настолько древнее, настолько коварное. Даже если ему это не удастся, попробовать будет всё равно весело.

И вот так запросто Грейдон обрёл цель на лето.

* * *

Вот небольшой перечень того, что находили в желудках больших сомов на Американском Юге:

Автомобильные номера, бриллиантовые кольца, стальные вёдра, пивные бутылки, стопорные гайки, фоторамки, дверные ручки, будильники, ботинки, кредитные карты, сворованные из отелей пепельницы, резиновые уточки, колокольчики с коровьих шей, свечи, обеденные блюда, рыбачьи шляпы из парусины с обвислыми полями, очки, бумажники с по-прежнему лежащими в них деньгами, однолапые Тедди-мишки, другие рыбы, каймановые черепахи, свечи зажигания, игрушечные пистолеты, колпачки от автомобильных колёс, покрышки от садовых тачек, кофейные чашки, термосы, кровельные дранки, человеческие руки, телефоны, и отвёртки.

Вот небольшой перечень того, чего никогда не находили в желудках больших сомов на Американском Юге:

Утешение. Надежду. Утраченные идеалы. Настоящую любовь. То, что приятно пахнет. Славу. Всё, о чём ты когда-либо мечтал, но никогда не получал. Причину, чтобы продолжать жить.

* * *

В пятницу, на той же неделе, как он начал рыбачить, Грейдон сел за руль, чтобы выпить кофе в Атланте со своим самым давним и самым необычным другом, Ребекой.

Грейдон приехал в кафе «Пеликан» первым, и занял столик у окон, под картиной студента художественного колледжа, которая изображала зловещих русалок, фехтующих человеческими бедренными костями. Он заказал бокал шардоне и потягивал его, думая, в основном, о соме, пока не появилась, опоздав всего на пятнадцать минут, Ребека, её медового цвета волосы были заплетены во множество тонких и не слишком аккуратных косичек. На ней были белые шорты, выставлявшие напоказ её ноги, и бледно-жёлтая блузка, открытая на горле. Грейдон достаточно давно приспособился к ситуации с Ребекой, чтобы не чувствовать укол боли при виде её красоты, однако всё ещё замечал её. Они вместе выросли в Гранатовой Роще и встречались какое-то — короткое — время в старших классах, до того, как Ребека встретила Лорри и осознала, что была лесбиянкой. Спустя несколько ухабистых месяцев после этого откровения они снова стали друзьями, хоть Грейдон до сих пор не оттаял по отношению к Лорри, с её острыми чертами лица и Нью-Эйджевой претенциозностью, её астрологией и проповедями о вегетарианстве.

Ребека извинилась за опоздание (с таким же успехом она могла извиниться за то, что была Ребекой, подумал Грейдон) и раскинула по столу свои вещи. Учебники, тетрадь, текстовыделители, ручки, чашку кофе, бутылку пива — всё это выдавило Грейдона на краешек стола, где едва хватало места его бокалу вина. Вещи Ребеки всегда заполняли доступное пространство, и то же, по сути, происходило с её личностью.