Дидахе: путь Жизни. Золотые правила христианства - [2]

Влияние Гарнака на современную ему церковно-историческую науку было необычайно велико. Поэтому его выводы о происхождении Дидахе долгое время считались классическими. Что касается времени и места его составления, то в первом случае Гарнак солидарно с митрополитом Филофеем (Врие-нием) относил его к периоду 120–165 гг., а во втором указывал на Египет, исходя из показаний христианской литературы египетского (александрийского) происхождения. Однако воззрения Гарнака в свете последующих изысканий должны быть признаны ошибочными. Так, им отстаивался приоритет Послания Варнавы (от 100 до 140 г.), в котором, так же как и в Дидахе, содержится «Учение о двух путях». Ссылки на Дидахе александрийских авторов III века также, по его мнению, должны были относить данный памятник к середине предыдущего столетия. Далее Гарнак полагал, что Дидахе – памятник составной, слагавшийся в течение относительно длительного времени. Последний взгляд продержался более столетия, пока в последние двадцать лет не стала окончательно ясна цельность и композиционная стройность Дидахе.

В свою очередь никому тогда не известный Саба-тье выдвинул другой взгляд на происхождение Дида-хе. А именно – указав на его написание в середине I века, когда вообще стали появляться христианские писания, составившие спустя столетие Новый Завет, причем не иначе как в Сирии, откуда берет начало языко-христианство, т. е. христианство, распространившееся среди язычников (Деян 11:26). И хотя сирийское или сиро-палестинское происхождение Ди-дахе нашло затем немало сторонников среди ученых, став впоследствии общепризнанным, о времени его написания дискуссии продолжаются до сих пор.

Не вдаваясь в разбор различных мнений на сей счет, который бы потребовал не один десяток страниц, приведу теперь лишь два свидетельства, достаточно ясно указывающие на более раннее происхождение Дидахе, чем думал Сабатье, а теперь считает автор самого пространного к нему почти тысячестраничного комментария (2003) американский католический ученый Аарон Милавеч (Aaron Milavec, p. 1938). Итак, речь должна идти о времени около 36 года н. э. или немногим позднее, когда в Антиохии Сирийской «ученики получили имя христиан» (Деян 11:26 ср. Дидахе 12,4).

Так, говоря о Дидахе как о памятнике до-Павловой миссии к язычникам современные исследователи обращают внимание на содержащийся в окончании «Двух путей» призыв к языко-христиа-нам «понести иго Господне целиком» (6,2а). Следует особо подчеркнуть, что понятие иго Господне здесь не выступает аллюзией к Мф 11:28–29, как было принято считать ранее. Речь идет об иге Господа (Бога), иначе называемом игом Закона (Торы), налагаемого на язычника, вступающего через обряд обрезания в общество Израиля, к чему первоначально со стороны Апостолов Христа и вообще иудео-хри-стиан, т. е. христиан из евреев, призывались все языко-христиане (см. Деян 15:1). Впрочем, этот призыв увлекал лишь немногих. Поэтому для язы-ко-христиан, неспособных через обряд обрезания вступить в общество Израиля, далее в Дидахе (6,2b) предлагается следовать завету, как было принято считать, установленному Богом с Ноем, а именно воздерживаться от запрещенных впоследствии Законом Моисея идолослужения (принесения жертв идолам), употребления в пищу крови животных и удавленины (мяса удавленных животных, в которых сохранилась кровь, а посему на нее действовали запреты на вкушение крови), а также распутства, прежде всего с родственниками различной степени родства (инцест), на что особо указывается в Левит 18:6–18. В Деян 15:28–29 это наставление представлено как постановление Собора Апостолов в Иерусалиме, имевшего место в 48/49 г. и уже распространявшегося на всех языко-христиан. Именно эту точку зрения как единственно возможную затем отстаивал Павел, встречая возражения со стороны «посланных от Иакова», брата Господа Иисуса, в Антиохию Сирийскую (Галатам 2:12).

Второе свидетельство в пользу появления Ди-дахе до миссии Павла к язычникам находится в его разделе, посвященном служению Апостолов. Их миссию, согласно Дидахе (11,5–6), отличает полная бескорыстность, заповеданная Господом Иисусом (см. Марка 6:7–12). Это должно было служить главным аргументом в пользу их свидетельства как самовидцев об учении Христа, Его спасительной смерти и воскресении, открывающем надежду на вечную жизнь всем уверовавшим в Него. Отсюда следует и наставление, чтобы Апостол не пользовался гостеприимством языко-христиан-ской общины более одного, максимум двух дней. А уходя, не брал в дорогу ничего, кроме хлеба, необходимого ему в пути до следующего пункта своего благовестия. В свою очередь в многочисленных изданиях Дидахе и комментариях к нему, где безосновательно отстаивается поздняя датировка памятника (чаще всего 80-ми гг. I в. н. э. или более поздним временем), обычно говорится о неких «странствующих апостолах» или «проповедниках». На это следует сказать, что таковые неизвестны по ранним христианским источникам. Так что речь здесь идет именно об Апостолах Христа. Другое дело, что, как и во время Иисуса, здесь имеется в виду апостольская проповедь на сравнительно небольшом пространстве. В данном случае это Сиро-Палестинский регион, где впервые ок. 36 г. имело место обращение язычников (Деян 10:1–11:26).