Диалоги к пьесе 'Записки русского путешественника' - [6]

Шрифт
Интервал

Кладут трубки, сначала один, потом другой.

Вероятнее всего - заграница, Европа, хотя не обязательно. П е р в ы й и В т о р о й сидят на скамейке, где-нибудь. Пьют пиво из бутылок.

П е р в ы й. Очень хорошо, о..о..ой, надо же. Как я это люблю.... Когда вот так, такой воздух, погода такая! Температуры воздуха как бы нет. Не тепло, не холодно, вот так.... И не надо никуда... Пиво вот тоже...

В т о р о й. Да...а... Пиво... хорошо. Пиво - да!

П е р в ы й. Для пива нужны правильные условия. И пиво должно быть хорошим, процесс ведь длительный. Должно быть все приятно, вот как сейчас.

В т о р о й. Очень важно наличие туалета... рядом..., тогда процесс может быть длительным.

П е р в ы й. Это так, конечно..., только есть одно пивное правило, такая... мудрость... пивная. Нужно, когда пьешь пиво и собираешься этим заниматься долго... нужно как можно дольше первый раз не идти в туалет, потому что после этого... забегаешься... через каждые пять минут.

В т о р о й. Ха...х, как верно... ну...точно! Хотя я пиво не особенно люблю. Сложный напиток. Выпьешь немного - голова заболит через час... выпьешь много, будет голова болеть... весь следующий день.... Я чего-то с пива сильно болею.

П е р в ы й. Тебе что, уже плохо?

В т о р о й. Я так и знал..., с тобой вообще говорить нельзя, к каждому слову цепляешься.

П е р в ы й. Тебе плохо?

В т о р о й. Хорошо! Мне хорошо.

П е р в ы й. Ну вот, и... чего заранее болеть, кошмар какой-то...

В т о р о й. Да ладно, ладно...

Некоторое время молчат. Первый садится поудобнее, смотрит на небо, пьет пиво.

П е р в ы й. Знаешь, я вот что хочу сказать. Меня в последнее время удивляет или восхищает... нет, скорее, удивляет электрическая лампочка. Нет, ты не подумай, я понимаю, я не идиот. Но ведь это же потрясающе... было темно, чик - и... сразу светло, сразу же, моментально! А потом, чик - темно. Я знаю, что там из стеклянной колбы выкачали воздух, получили вакуум, там нить накаливания... Нет.... это не помогает... Просто... чик... и светло.

В т о р о й. Ты лучше телефону удивись! Ты разговариваешь с человеком за десять тысяч километров и слышишь, как он плачет, смеется, дышит... в эту же самую секунду...

П е р в ы й. Ты меня подкалываешь, что ли?

В т о р о й. Да ну тебя...

П е р в ы й. Я же серьезно... телефон - тоже удивительно! Это точно.... Я знаю, что там угольный порошок в трубке, провода, электроны двигаются с ужасной скоростью по проводам... но ведь я слышу живой голос. Удивительно!

В т о р о й. А магнит?

П е р в ы й. О..о..о магнит! Это ты здорово вспомнил! Помнишь, у каждого мальчишки были среди полезных предметов магнитики. Очень нужные такие...

В т о р о й. Ага, такие черные кусочки железа не железа. Да, да! Вот так их подносишь друг к другу, и они начинают притягиваться, между ними можно... ну, листочек бумажки держать, картонку, а они все равно... Или вот так перевернешь их - они начинают отталкиваться, соединяешь..., а они отталкиваются, чувствуется такая сила, прямо как будто там что-то есть, а там ведь воздух.

П е р в ы й. А резина, да? Резина. Растягиваешь - она становится больше, то есть эта штука резиновая становится больше, сжимаешь становиться меньше. И ведь такого вещества в природе нет, да? Нету же в таблице Менделеева такого вещества - резина. Или пластмасса. Кто-то ведь придумал...

В т о р о й. Во! Самое главное, как это придумывается - вот вопрос... главный. Вот взять стекло. Стекло! Как его придумали? Ну, допустим, вот человек думает: "Так, мне в моем доме темно... так? Ага... надо, чтобы было окно, но тогда будет холодно... Во..о..т. Значит, я возьму песок, еще что-то и... расплавлю все это, потом сделаю прозрачное стекло - вот тебе и пожалуйста...." Так, что ли... придумывалось?

П е р в ы й. А увеличительное стекло! Представь... ну как его можно придумать? А? Человек... хочет что-то у себя где-нибудь рассмотреть. "Так, он говорит. - Мне надо вот это увидеть, а я не вижу, потому что это очень мелкая вещь... Тогда я возьму толстое стекло, обточу его вот так, закруглю... и через него смогу видеть все крупнее... Больше! А если несколько таких стекол вместе соединить, то получится подзорная труба...." Это какую голову надо иметь, а?

В т о р о й. Это удивительно, удивительно! Мы этим всем пользуемся и уже не замечаем удивительности всего этого, не видим, а чего ни коснись... удивительно, вот рубашка на тебе. (Дергает первого за рукав рубашки.) Ткань! Ну как ткань могли придумать? Как?! Голый человек ходил, ходил, и вдруг: "Так мне холодно, значит, нужно взять хлопок или еще что-нибудь, ну, там,... шерсть, скрутить вот так... нитки, а потом переплести вот так нитки, плотно (переплетает пальцы рук и смотрит на них), потом сделать из этого одежду и... все..., будет одежда...тепло". Ну ведь не так же ведь! А как?

П е р в ы й. Как?! Пиво как ... придумали? По-твоему, значит, ага... Надо, кто-то подумал, сварить вот такие зерна, так... сварить, потом сделать то, се... и, если все это выпить, - будет хорошо, потянет на такие разговоры, так, что ли?

В т о р о й. Не..е..е..ет. Я просто хочу сказать, что сам момент придумывания - вот загадка, вот... интересно. Мы же не задумываемся... А между прочим, этот разговор не я затеял.


Еще от автора Евгений Валерьевич Гришковец
Рубашка

«Рубашка» – городской роман. Очень московский, но при этом примиряющий Москву с регионами. Потому что герой – человек провинциальный, какое-то время назад приехавший в Москву. Это короткий, динамичный роман о любви. Один день из жизни героя. Ему от 30 до 40 лет. Есть работа, есть друзья, есть сложившаяся жизнь и… Любовь, которая сильно все меняет.


Театр отчаяния. Отчаянный театр

Роман называется «Театр отчаяния. Отчаянный театр». Эта объёмная книга написана как биографическая история, но главным героем романа является не человек, или не столько человек, как призвание, движущее и ведущее человека к непонятой человеку цели. Евгений Гришковец.


«Весы» и другие пьесы

Пьесы, вошедшие в этот сборник, как и все произведения Гришковца, имеют отношение к современнику, к человеку переживающему, думающему, внимательному. Здесь есть монологи, которые Гришковец исполняет на сцене сам, и пьесы, написанные для постановок в театрах в привычном понимании этого слова. Есть хорошие люди в непростых обстоятельствах, есть тревоги, волнения, радость, забота, трудный выбор… и обязательно надежда. P.S. Не пугайтесь слова «пьесы» на обложке.


Асфальт

«…Я знаю так много умных, сильных, трудолюбивых людей, которые очень сложно живут, которые страдают от одиночества или страдают от неразделенной любви, которые запутались, которые, не желая того, мучают своих близких и сами мучаются. То есть людей, у которых нет внешнего врага, но которые живут очень не просто. Но продолжают жить и продолжают переживать, желать счастья, мучиться, влюбляться, разочаровываться и опять на что-то надеяться. Вот такие люди меня интересуют. Я, наверное, сам такой»Евгений Гришковец.


Как я съел собаку

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Следы на мне

Читая книгу Гришковца, очень легко почувствовать себя автором, человеком, с которым произошло почти то же самое, что и с его героями. Гришковец рассказывает о людях, сыгравших важную роль в его жизни. Какие-то истории, какие-то события — ничего экзотического.Впечатления и переживания, которые много важнее событий. И внимание обращается уже не к героям, а к своей собственной жизни. К себе.