Диалог с зеркалом о граде вожделенном - [8]
ИП: Что же это за "царство божие", дерьмом заваленное? Ведь обещано было, что «не войдет в него нечистое, и никто преданный мерзости и лжи, а только те, которые написаны у Агнца в книге жизни…»
АВТОР: Ну, с последним-то все в порядке. Мне Наставник говорил: «Нам ведь нужны не всякие люди. Нам нужны люди особого типа…».
ИП: Точно – что ни горожанин, то фашист или комсомолец, псих или шлюха, алкаш или сексуальный маньяк…
ИО: А как же – «блаженны нищие духом… ибо Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию.
ИП: Но покажи мне «чистую реку воды жизни, светлую, как кристалл…». В Городе вообще вода кончается!..
ИО: В Хрустальном Дворце – целый бассейн…
ИП: Ну, если бассейн, тогда конечно… Да неужели вы не видите, что «Град» противоположен Новому Иерусалиму?!
ИО: Так я же и говорил, что по форме – антиутопия… Конечно, противоположен, как город Войны городу Мира на щите Гефеста в «Илиаде», как Сражаевск – Благочестивску в «Меропии», как порочная Атлантида праведным Афинам у Платона, как Вавилон Новому Иерусалиму, как. «Царство божие», которое не от мира сего, – и мир сей…
ИП: УФ, наконец-то врубились!.. Град обреченный – это Вавилон! А блудница сия, как известно, «держала золотую чашу в руке своей, наполненную мерзостями и нечистотою бдудодейства ее». Все там было, по воле Божьей: «И трупы… на улицах великого города… И многие из народов и колен и языков и племен будут смотреть на трупы их три дня с половиною и не позволят положить трупы их во гробы… Жестоки и отвратительны гнойные раны на людях» и прочие известные апокалипсические «язвы», насланные величайшим гуманистом всех времен и народов – Господом Богом и Сыном Его – на упрямых диссидентов своих, стремящихся жить не по Божьему предписанию, а по воле собственной… А многие из народов – это и еврей Изя, и русский Андрей, и немец Фриц, и шведка Сельма, и китаец Ван, и японец Кэнси и т.д., Кто-то из них смотрел на трупы, кто-то трупы делал, а кто-то в трупы превращался… На все воля Наставников…
АВТОР: Так… Если Город – это Вавилон, а Вавилон – мир сей, то получается, что прививку мне делали не от утопии, а от самой что ни на есть реальной жизни?! Излечивала от мира сего?.. Ну, уж, говоруны мои, шерсть на носу, мех на ушах… договорились! Массаракш вашу наперекосяк!.. На хрена же тогда весь сыр-бор плавленный?!
ИП: Жизнь наперекосяк, вот и миры перекосило… Неужели не видишь, что мир твой материальный – живая Утопия?! Кавардак из моделей Идеала – от павианьего стада до Хрустального Дворца… Так чем же и прививать от Утопии, как не вытяжкой из этой Жизни?! Чем лечить тебя, как не окунанием в твое собственное дерьмо? Откуда же возьмется Новый Иерусалим, если он из Духа твоего должен быть сотворен, а Дух твой над мусорной свалкой витает? И кто тебя, вонючего такого, пустит в Новый Иерусалим? Он для тех, кому «даны были, каждому… одежды белые…» Никто не пустит…
ИО: Однако, в том-то и задачка, чтобы Новый Иерусалим этот возник не для верных рабов, которые жизнь отдали «за веру и бога» и ныне «они не будут уже ни алкать, ни жаждать», а существовал бы для любого и каждого, для тех, кто будет алкать и жаждать, и не в ближайшее тысячелетие, а сейчас: ныне и присно, иво веки веков…
ИП: Увы, неразрешимая задачка… Рабы сами не построят – не дано, а любому и каждому не позволят построить, ибо завидно… Не нужны такие, как Изя Кацман, которые докапываются до сути, не желают верить, а желают знать – личности не угодны богам.
ИО: Не богам, -а их апостолам…
ИП: Ну да, при таких-то апостолах задачка – самому Богу не по зубам..
АВТОР: А какие такие в Городе апостолы? Мужики как мужики…
ИП: А вот ты, мин херц, и есть Главный Апостол Эксперимента, да Фриц, друг твой любезный, мурло фашистское. И вот что интересно – случайно ли восхождение по служебной лестнице Андрея Воронина: мусорщик – следователь – редактор – господин Советник? И Фрица Гейгера – до господина Президента, а с ним и Отто Фрижы и Румера?.. И случайны ли смерти Дональда, Кэнси, Денни, Пака?.. А если не случайны, то, значит, и алгоритм, заложенный в «распределяющую машину», далек от генератора случайных чисел?.. Вот Андрей Воронин, еще будучи мусорщиком, уже выбрал свой Путь, сделал пусть маленький, почти незаметный, но Первый Шаг. А для следующего, более заметного, необходимо более заметное социальное положение и «распределяющая машина»• обеспечивает его Андрею… Кто его, апостола, остановит…
ИО: А как быть с Ваном?
ИП: Ван – отрицание Системы! Ван – это ось, вокруг которой вращается Система! Ван – самодостаточная личность. Все б Эксперимента во имя Вана, вокруг Вана и против Вана!
Часть 3. ДЕЛО О КРАСНОМ ЗДАНИИ
«Оно стояло прочно и уверенно… И Андрей все мучительно пытался понять, что же это за игра, в которую он играет, какая цель ее, каковы правила, и зачем все это происходит…»
ИП: И-э-эх! Шерсть на носу! Из грязи да в князи - из мусорщиков в господа следователи! В стражи закона!.. А законы для тебя, комсомолец ты наш энтузиазнейший, как спиральные галактики для Вана. Законы вообще и законы Эксперимента, в частности. не говоря уж о культуре правозаконности.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Фантазия на тему этнокарнавального романа Хольма ван Зайчика «Дело непогашенной луны».
Главный герой — великий князь Николай Константинович Романов, «ташкентский ссыльный», подписывавшийся «Николай III». Очень интересная личность!Рассказ опубликован в антологии «Империум» издательства «Снежный ком Москва» и в журнале «Звезда Востока» № 4, 2013 г. жанр — альтернативная история.
В альтернативном мире общество поделено на два класса: темнокожих Крестов и белых нулей. Сеффи и Каллум дружат с детства – и вскоре их дружба перерастает в нечто большее. Вот только они позволить не могут позволить себе проявлять эти чувства. Сеффи – дочь высокопоставленного чиновника из властвующего класса Крестов. Каллум – парень из низшего класса нулей, бывших рабов. В мире, полном предубеждений, недоверия и классовой борьбы, их связь – запретна и рискованна. Особенно когда Каллума начинают подозревать в том, что он связан с Освободительным Ополчением, которое стремится свергнуть правящую верхушку…
Со всколыхнувшей благословенный Азиль, город под куполом, революции минул почти год. Люди постепенно привыкают к новому миру, в котором появляются трава и свежий воздух, а история героев пишется с чистого листа. Но все меняется, когда в последнем городе на земле оживает радиоаппаратура, молчавшая полвека, а маленькая Амелия Каро находит птицу там, где уже 200 лет никто не видел птиц. Порой надежда – не луч света, а худшая из кар. Продолжение «Азиля» – глубокого, но тревожного и неминуемо актуального романа Анны Семироль. Пронзительная социальная фантастика. «Одержизнь» – это постапокалипсис, роман-путешествие с элементами киберпанка и философская притча. Анна Семироль плетёт сюжет, как кружево, искусно превращая слова на бумаге в живую историю, которая впивается в сердце читателя, чтобы остаться там навсегда.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Реальности больше нет. Есть СПЕЙС – альфа и омега мира будущего. Достаточно надеть специальный шлем – и в твоей голове возникает виртуальная жизнь. Здесь ты можешь испытать любые эмоции: радость, восторг, счастье… Или страх. Боль. И даже смерть. Все эти чувства «выкачивают» из живых людей и продают на черном рынке СПЕЙСа богатеньким любителям острых ощущений. Тео даже не догадывался, что его мать Элла была одной из тех, кто начал борьбу с незаконным бизнесом «нефильтрованных эмоций». И теперь женщина в руках киберпреступников.
Извержение Йеллоустоунского вулкана не оставило живого места на Земле. Спаслись немногие. Часть людей в космосе, организовав космические города, и часть в пещерах Евразии. А незадолго до природного катаклизма мир был потрясен книгой писательницы Адимы «Спасителя не будет», в которой она рушит религиозные догмы и призывает людей взять ответственность за свою жизнь, а не надеяться на спасителя. Во время извержения вулкана Адима успевает попасть на корабль и подняться в космос. Чтобы выжить в новой среде, людям было необходимо отказаться от старых семейных традиций и религий.
Место — Мир Полдня братьев Стругацких. Время — спустя 25–30 лет после событий повести «Парень из преисподней».
Таинственный незнакомец открывает молодому астроному ужасающую правду о грядущей судьбе человечества. Верить ли пришельцу из будущего или… продолжать заниматься своим делом?.. Бойцовый Кот Гаг наконец-то встречает в лукавом мире земного Полдня настоящего человека. Он даже готов отдать этому загадочному русскому свой автомат… Зона Посещения в России гораздо опаснее Хармонтской, но стоит ли нашим сталкерам рассчитывать на Золотой Шар?.. У начальника канцелярии Хрона Монадовича Вия только одно заветное желание, а у программиста НИИЧАВО Саши Привалова лишь несколько мгновений, чтобы его остановить… Эти и другие захватывающие истории – в новом сборнике из цикла «Мир Стругацких»! Первая книжная публикация найденного в архивах рассказа Аркадия и Бориса Стругацких «К вопросу о циклотации»!
Идея написать продолжение трилогии братьев Стругацких о Максиме Каммерере «Черный Ферзь» пришла мне в голову, когда я для некоторых творческих надобностей весьма внимательно читал двухтомник Ницше, изданный в серии «Философское наследие». Именно тогда на какой-то фразе или афоризме великого безумца мне вдруг пришло в голову, что Саракш — не то, чем он кажется. Конечно, это жестокий, кровавый мир, вывернутый наизнанку, но при этом обладающий каким-то мрачным очарованием. Не зря ведь Странник-Экселенц раз за разом нырял в кровавую баню Саракша, ища отдохновения от дел Комкона-2 и прочих Айзеков Бромбергов.
Кто спас Ивана Жилина, когда он лежал в горячей ванне, одурманенный слегом? Был ли убит Лев Абалкин Рудольфом Сикорским? Что произошло с Максимом Каммерером в Островной Империи? Пришли ли людены на помощь человечеству, когда миру Полдня стала угрожать по-настоящему серьезная опасность? Сергей Лукьяненко, Ярослав Веров, Игорь Минаков в сборнике произведений, созданных по самому популярному Миру Аркадия и Бориса Стругацких!