Диалектический материализм - [7]
Нельзя также употреблять термины «материализм» и «идеализм», как некоторые это делают, для выражения противоположных взглядов в области морали; идеализм — как выражение возвышенного, материализм — как выражение низменного и эгоистического. Если же мы будем употреблять эти термины таким образом, мы никогда не поймём противоположности между идеалистическим и материалистическим воззрениями; потому что этот способ выражения, как говорит Энгельс, означает не что иное, как «непростительную уступку филистерскому предрассудку против названия „материализм“, предрассудку, укоренившемуся у филистера под влиянием долголетней поповской клеветы на материализм. Под материализмом филистер понимает обжорство, пьянство, тщеславие и плотские наслаждения, жадность к деньгам, скупость, алчность, погоню за барышом и биржевые плутни, короче — все те грязные пороки, которым он сам предаётся втайне. Идеализм же означает у него веру в добродетель, любовь ко всему человечеству и вообще веру в „лучший мир“, о котором он кричит перед другими»[11].
Прежде чем пытаться дать общее определение материализма и идеализма, рассмотрим, каким образом эти два способа понимания вещей выражаются в отношении к некоторым простым и знакомым вопросам. Это поможет нам понять значение различия между материалистическим и идеалистическим истолкованием.
Прежде всего рассмотрим очень знакомое нам естественное явление — грозу. Что вызывает грозы?
Идеалистический способ понимания этого вопроса состоит в том, чтобы считать грозы следствием гнева бога: разгневавшись, он ниспосылает громы и молнии на человечество.
Материалистический способ понимания гроз противоположен идеалистическому. Материалист попытается объяснить и понять грозы исключительно как следствие того, что мы называем естественными силами. Например, древние материалисты высказали предположение, что грозы вовсе не следствие гнева богов. С их точки зрения, они вызываются ударом друг о друга материальных частиц, находящихся в облаках. В данном случае дело не в том, что это частное объяснение было ложным, а в том, что это было попыткой материалистического, в отличие от идеалистического, объяснения. В настоящее время благодаря научному исследованию естественных сил природы, которые вызывают грозы, знание о последних значительно расширилось. Конечно, и в настоящее время знание о грозах остаётся очень неполным, но во всяком случае известно достаточно, чтобы стало совершенно ясно, что объяснены они могут быть только материалистически и что идеалистическое объяснение лишилось всякого доверия.
Мы видим, что, в то время как идеалистическое объяснение пытается связать объясняемое явление с некоторой духовной причиной — в данном случае с гневом господним, — материалистическое объяснение связывает его с материальными причинами.
В настоящее время большинство образованных людей согласится принять материалистическое объяснение причин грозы. Это потому, что они вообще признают научное объяснение естественных явлений, а всякий шаг вперёд в естественных науках является шагом вперёд в материалистическом понимании природы.
Возьмём второй пример, на этот раз из общественной жизни. Почему существуют богатые и бедные? Это вопрос, который задают многие люди, особенно бедные люди. Наиболее откровенные идеалисты отвечают на этот вопрос просто, что, мол, бог создал людей такими. Воля бога такова, что некоторые должны быть богатыми, другие бедными.
Но в большей моде другие, менее откровенные идеалистические объяснения. Примером таких объяснений может служить следующее рассуждение: некоторые люди потому богаты, что они старательны и предусмотрительны, экономно используют свои ресурсы, в то время как другие потому бедны, что они расточительны и глупы. Люди, которые придерживаются такого рода объяснения, говорят, что всё это — следствие вечной «человеческой природы». Природа человека и общества такова, что необходимо возникает различие между бедными и богатыми.
Как в случае объяснения причины грозы, так и в случае объяснения причины существования бедных и богатых идеалист ищет некую духовную причину — если не в воле бога, божественном разуме, то в определённых врождённых чертах человеческого ума.
Материалист, напротив, ищет причину существования богатых и бедных в материальных, экономических условиях общественной жизни. Он видит причину разделения общества на богатых и бедных в способе производства материальных благ для жизни, когда одна часть людей владеет землёй и другими средствами производства, в то время как другая часть людей должна работать на них. И как бы упорно они ни работали и как бы ни копили и экономили, неимущие останутся бедными, в то время как имущие будут богатеть благодаря продуктам труда бедных.
Таким образом, мы видим, что при решении таких вопросов различие между материалистическим и идеалистическим взглядами может быть очень важным. И это различие важно не только в теоретическом, но и в практическом смысле.
Так, например, материалистическое представление о грозах помогает нам принять меры предосторожности против них, такие, как, например, устройство на зданиях громоотводов. Но если мы объясняем грозы идеалистически, то всё, что мы можем сделать в целях предосторожности против них, это ожидать и молиться. Далее, если мы соглашаемся с идеалистическим объяснением существования бедных и богатых, то всё, что нам остаётся сделать, это принять существующее положение вещей, радоваться своему господствующему положению и предаваться умеренной благотворительности, если мы богаты, и проклинать свою судьбу, если мы бедны. Напротив, вооружённые материалистическим пониманием общества, мы можем найти способ изменения общества.
Верно ли, что речь, обращенная к другому – рассказ о себе, исповедь, обещание и прощение, – может преобразить человека? Как и когда из безличных социальных и смысловых структур возникает субъект, способный взять на себя ответственность? Можно ли представить себе радикальную трансформацию субъекта не только перед лицом другого человека, но и перед лицом искусства или в работе философа? Книга А. В. Ямпольской «Искусство феноменологии» приглашает читателей к диалогу с мыслителями, художниками и поэтами – Деррида, Кандинским, Арендт, Шкловским, Рикером, Данте – и конечно же с Эдмундом Гуссерлем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Лешек Колаковский (1927-2009) философ, историк философии, занимающийся также философией культуры и религии и историей идеи. Профессор Варшавского университета, уволенный в 1968 г. и принужденный к эмиграции. Преподавал в McGill University в Монреале, в University of California в Беркли, в Йельском университете в Нью-Хевен, в Чикагском университете. С 1970 года живет и работает в Оксфорде. Является членом нескольких европейских и американских академий и лауреатом многочисленных премий (Friedenpreis des Deutschen Buchhandels, Praemium Erasmianum, Jefferson Award, премии Польского ПЕН-клуба, Prix Tocqueville). В книгу вошли его работы литературного характера: цикл эссе на библейские темы "Семнадцать "или"", эссе "О справедливости", "О терпимости" и др.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Что такое событие?» — этот вопрос не так прост, каким кажется. Событие есть то, что «случается», что нельзя спланировать, предсказать, заранее оценить; то, что не укладывается в голову, застает врасплох, сколько ни готовься к нему. Событие является своего рода революцией, разрывающей историю, будь то история страны, история частной жизни или же история смысла. Событие не есть «что-то» определенное, оно не укладывается в категории времени, места, возможности, и тем важнее понять, что же это такое. Тема «события» становится одной из центральных тем в континентальной философии XX–XXI века, века, столь богатого событиями. Книга «Авантюра времени» одного из ведущих современных французских философов-феноменологов Клода Романо — своеобразное введение в его философию, которую сам автор называет «феноменологией события».