Диагноз смерти - [100]
Повернувшись, я увидел какого-то мужчину, он шел прямо ко мне. Когда он оказался в свете лампы, я узнал доктора Маннеринга. Собственной персоной, словно портрет сошел с полотна!
«Простите, – сказал я без особого радушия. – Похоже, я не услышал, как вы постучали». Он молча прошел мимо на расстоянии вытянутой руки, потом обернулся и поднял палец, словно предостерегая меня от чего-то. И так же молча покинул комнату. Куда он вышел, я не заметил, как не заметил и момента его появления.
Вы, конечно, уже поняли, что это была галлюцинация. Впрочем, я предпочитаю называть это видением. В той комнате было две двери, причем одну я сам запер на ключ, а за второй располагалась спальня, из которой другого выхода не было. Не стану вам рассказывать, что ощутил, когда понял это.
Вы, конечно, назовете это обычной историей с призраком, похожей на те, что некогда публиковали мастера этого жанра. Но я не стал бы отнимать у вас время, рассказывая о привидении, хотя бы и видел его собственными глазами. Нет, призраки тут не при чем – этот человек жив. Нынче, проходя по Юнион-стрит, я видел его в толпе, идущей навстречу.
Хоувер смолк. Доктор Фрейли с минуту или две задумчиво барабанил пальцами по столешнице.
– И он что-нибудь сказал вам? – спросил он наконец. – Нечто такое, из чего стало бы ясно, что он еще не умер?
Хоувер уставился на доктора, но ничего не ответил.
– Возможно, он подал какой-то знак? – настаивал Фрейли. – Я имею в виду, какой-нибудь характерный жест? Палец не поднял? Была у него такая привычка, когда он хотел сказать что-то важное… или огласить диагноз.
– Именно – поднял палец… точно так же, как мое видение тогда. Боже мой! Выходит, вы его знали? – Хоувер заметно возбудился.
– Да, знал. И книгу его прочел… как когда-нибудь прочтет всякий толковый врач. Он обогатил медицину совершенно исключительным открытием, едва ли не самым важным за последние сто лет. Да, я знал Маннеринга. А три года назад он заболел, и я лечил его… но безуспешно. Он умер.
Хоувер вскочил на ноги, едва сдерживая волнение. Он быстро прошелся взад-вперед по комнате, потом встал перед своим другом и спросил, собравшись с духом:
– Доктор, вы ничего не хотите сказать мне… как медик?
– Только одно, Хоувер: здоровее вас я в жизни никого не видал. А вот что я скажу вам как друг: подите к себе в комнату; вы божественно играете на скрипке – вот и сыграйте что-нибудь светлое, живое. А мрачные мысли – вон из головы.
На другой день Хоувера нашли в его комнате мертвым. Он сидел, прижимая к подбородку скрипку, смычок лежал на струнах. Перед ним была раскрыта нотная тетрадь с шопеновским похоронным маршем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вы держите в руках очень необычный сборник. Он состоит из рассказов, главные герои которых — жестокие дети.Словосочетание «детская жестокость» давно стало нарицательным, и все же злая изобретательность, с которой маленькие герои рассказов расправляются со взрослыми и друг с другом, приводит в ужас. Этот уникальный в своем роде сборник невольно наталкивает на мысль о том, что внутренний мир наших детей — это точный слепок окружающего нас жестокого противоречивого мира взрослых.
Знаменитый американский писатель, развивавший вслед за Эдгаром По жанр «страшного» рассказа. Родился в 1842 г. в семье фермера (штат Огайо). Работал в типографии, рабочим на кирпичной фабрике. Участие в войне между Севером и Югом подсказало ему сюжеты многих рассказов. Писал также стихи, очерки, статьи. В 1871 г. публикует свой первый рассказ «Долина призраков» в журнаде «Оверленд Мансли», принесшем мировую известность Брет Гарту, Джеку Лондону. Журналистика не дала ему богатства. Попытка стать бизнесменом также была безуспешной.
«На железнодорожном мосту, в северной части Алабамы, стоял человек и смотрел вниз, на быстрые воды в двадцати футах под ним. Руки у него были связаны за спиной. Шею стягивала веревка. Один конец ее был прикреплен к поперечной балке над его головой и свешивался до его колен. Несколько досок, положенных на шпалы, служили помостом для него и для его палачей двух солдат федеральной армии под началом сержанта, который в мирное время скорее всего занимал должность помощника шерифа. Несколько поодаль, на том же импровизированном эшафоте, стоял офицер в полной капитанской форме, при оружии.
Одно из главных произведений творческого наследия Бирса – повесть «Монах и дочь палача» – тонкая и яркая история, написанная с почти средневековой стилистической простотой и естественностью, затрагивает вечные темы – противостояния веры и неверия, любви духовной и плотской, греха и искупления, преступления и наказания. «Паутина на пустом черепе», составленная из забавных басен и притч, опубликованных Бирсом в разное время в журнале «FUN», невзирая на мрачное название, представляет собой отменно язвительную, ядовитую сатиру на ханжество и двуличность современного автору американского общества.
В этой антологии собраны практически неизвестные широкой публике переводы рассказов умело вовлекающих читателя в атмосферу страха и тайны; повествующих о загадочном, непостижимом, сверхъестественном.В сборнике представлены истории не только признанных мастеров жанра, таких как Брэм Стокер, Уильям Хоуп Ходжсон, М. Р. Джеймс; но и произведения малоизвестных читателю авторов, таких как Макс Даутендей, Артур Уолтермайр и Францишек Фениковский.Часть переводов антологии была опубликована в онлайн журнале darkermagazine.ru.
Амброз Бирс — американский прозаик и журналист, один из основателей жанра американской новеллы, значительнейший после Эдгара По писатель «страшного» жанра. Рассказы Бирса наполнены таинственными и леденящими кровь событиями — добро в них …В предисловии к одному из своих сборников автор говорит: «Когда я писал эту книгу, мне пришлось тем или другим способом умертвить очень многих ее героев, но читатель заметит, что среди них нет людей, достойных того, чтобы их оставить в живых.».
Известный американский писатель Амброз Бирс – один из первооткрывателей жанра «страшного рассказа» – триллера, завоевавшего сегодня широкую популярность. В основу сюжетов многих его рассказов легли неизгладимые впечатления Гражданской войны в США – войны, в которой Бирс прошел путь от рядового до майора. В бурном потоке «страшной» литературы, хлынувшей на нашего читателя, рассказы «короля калифорнийской журналистики» Амброза Бирса выделяются бесспорными литературно-художественными достоинствами и глубоким психологизмом.Книга также выходила под названием «Фантастические басни».
«Фантастические басни» (Fantastical fables) собрали в мифологически сконцентрированной форме весь отрицательный опыт человечества. Бирс — сатирик, он не щекочет, а бичует, и для слабого ума эти басни — искушение видеть мир в черном цвете и утвердиться в цинизме.Дикая Лошадь, встретив Домашнюю, стала насмехаться над условиями ее рабской жизни, однако прирученное животное клялось, что оно свободно, как ветер.— Если это так, — сказала Дикая Лошадь, — то скажи, пожалуйста, для чего у тебя эти удила во рту?— Это железо, — ответила Домашняя Лошадь. — Одно из лучших в мире тонизирующих средств.— А зачем же к ним привязаны вожжи?— Чтобы не дать выпасть изо рта, когда мне становится лень держать их самой.— А как же тогда насчет седла?— Оно спасает меня от усталости: стоит мне слегка притомиться, как я надеваю его и скачу без устали.
В большинстве рассказов известного американского писателя прошлого века присутствует дух войны. Это важно для писателя не только потому, что война — часть его биографии, личный опыт, — на войне обнажается сокровенная сущность человека. Бирсу всегда хотелось исследовать человека в особых обстоятельствах, испытать на излом. Отсюда психологическая напряженность повествования, атмосфера «страшного сюжета», жестокость и необычайность ситуаций. Но главное — писатель скорбит о нехватке человечности, благородства, достоинства.