“Диагноз - маниакально-депрессивный психоз” - [4]

— В принципе намерения эти очень созвучны деяниям власти, а церковь, в некотором плане, хочет принять на себя роль религиозной партии, более того, стать каким-то решающим и довлеющим органом.

— Алексий II недалеко ушел от аятолл иранских, просто другие формы выражения.

— Как человек близкий к литературе, театру, можете ли Вы сказать, что литература и искусство как-то помогают сегодняшним бедам России?

— Как всегда, при советской власти тоже были конформисты искусства. Вот как Ленком был оппозиционным театром, так он и остался, как Таганка была таковой, так она и осталась, как писатели когда-то группировались вокруг журнала “Метрополь”, так сейчас есть Пен-клуб — либеральные писатели как раз к нему и относятся. Ну а те, кто обслуживает власть — они толпятся на ступеньках трона, как Никита Михалков, как Зураб Церетели. Мы находимся сейчас в интересном периоде, когда творческую интеллигенцию пока не сажают и она может устраиваться сообразно своим вкусам. Но очень не многие готовы стоять в стороне от власти и с ней враждовать.

— И все же, видите ли Вы в России сейчас нечто такое, что возрождается, становится существенно лучше, искренне радует?

— Сейчас началась реакция, сейчас идет процесс деградации, и идет достаточно быстро. Как будто кто-то стирает резинкой то, что получила Россия в ельцинское время. Т. е. идет, на самом деле, обратный процесс.

— Что наиболее важное, на Ваш взгляд, происходит вокруг России?

— Во внешней политике Россия, как всегда, лицемерна и антизападна, ее отношение к США совсем не искреннее. На месте президента Буша я не стала бы деньги тратить на Владимира Путина, потому что чем сейчас Россия занимается, это, по сути дела, натравливание Европы на США, правда, делается это исподтишка, плюс сознательное разжигание антиамериканских настроений в стране. Повредить, правда, США, учитывая соотношение сил, Россия сегодня не может, но никакой любви к американским ценностям, к Америке она не испытывает. Те, кто сейчас у власти, включая президента Путина, до поры до времени, вынуждены это скрывать, они просто ненавидят Соединенные Штаты и свободу, на которой те стоят. Просто для России сейчас время, когда она не может больше размахивать ядерными боеголовками и, учитывая ее экономический потенциал, не может больше насиловать, она примазывается. Конечно, в “восьмерке” ей совершенно не место, давно пора ее оттуда вышвырнуть: никто ни в чем не раскаивается, руки даже не моют, когда являются на заседания “восьмерки”, они и так в крови независимого бизнеса. Не следует забывать, что в России реакция началась с того, что стали закрывать телевизионные каналы, т. е. просто-напросто за один-полтора года полностью уничтожили независимые электронные СМИ. Они уже все перестроены, экран у нас вспыхивает уже в “нужном” направлении, “Эхо Москвы” только осталось.

— Добавлю ко всему этому списку. Даже до США ручки дотягиваются. Проявляется это в том, что некоторые независимые (а может быть и зависимые — кто знает?), русскоязычные издания боятся публиковать критический материал о России. Есть уже и исследование на эту тему (В.Крыловский. Эффект лавины. "РГ", № 1 2004). На неугодные интернет-сайты, которые невозможно прикрыть, подавить, находящиеся вне России, равно как и нежелательным авторам, засылаются компьютерные вирусы (Н.Журавлев. Письмо в редакцию "РГ", № 1 2004)и подмётные письма с гэбэшными "никами" — чтобы парализовать работу, запугать, заткнуть рот. Но "видит око, да зуб неймёт". Именно поэтому экстерриториальный интернет, если находится в честных руках, здорово помогает делу.

И вопрос: можно ли рассматривать существующую эмиграцию как одну из составляющих российского общества? Какова ее роль и Ваше к ней отношение? Говоря об эмиграции, я имею в виду, в первую очередь, эмиграцию национальную, религиозную, политическую, тех, кого выметали из России, и тех, которые бежали сами.

— Сейчас, после прихода Путина к власти, когда началась реставрация, и когда стало очевидно, что она происходит по воле большинства народа (хотя в программе “Демократического Союза” и есть пункт об отказе от эмиграции по морально-политическим соображениям), вобщем-то трудно осуждать людей, которые бегут с этой проклятой территории для того, чтобы хотя бы их дети могли иметь человеческую жизнь.

С девятнадцати лет я начала борьбу за свободу страны, и вот вижу к чему привели все усилия. Мне трудно осуждать людей за то, что они не хотят носить воду в решете и толочь ее в ступе. Хотя я буду продолжать это делать до самого конца, я уже не чувствую себя вправе призывать не покидать Россию и ее спасать. Потому что совершенно ясно, что она не хочет быть спасенной, и она изо всех сил хочет пойти на дно.

К сожалению, эмиграция во многом является сколом с существующего больного российского общества. Мне недавно позвонили из Праги совершенно шокированные коллеги-журналисты и сказали, что у них большинство тех, кто сохранил российское гражданство, проголосовали в посольстве за “Родину” и “Единую Россию”…

— По-моему, в американской диаспоре однозначный взгляд на вещи — подавляющее большинство не приемлет путинскую Россию, они хотят видеть ее страной, которая не заставляет людей бежать оттуда куда глаза глядят. Что же касается чисто внешнего антуража, то начинаются игры. Скажу из собственной практики: в период войны в Ираке на мой журнал шли антиамериканские воззвания со многими подписантами, в частности, по электронным адресам, находящимся в США, Франции и т. д., иногда под иностранными именами.