Диагноз доктора Холмса - [7]

— Я знаю, что случилось и могло случиться, мне напоминания не нужны, — холодно отметил Леон.

— Уж надеюсь на это! Но когда ты читаешь эту твою криминальную ахинею, ты не представляй себя крутым полицейским, который вмиг раскрывает все заговоры. Ты лучше вообрази, что ты — это тот журналист, который полез куда не просили. Что тебе милее: кровавая ванна или семейная жизнь?!

— Даже не знаю… А в этой игре есть звонок другу?

— Да ну тебя! — возмутилась Лидия. — Ненормальный! Надеюсь, ты образумишься, когда начнешь ходить на родительские курсы!

— А ты не рано этим озадачилась? — изумился Леон.

— Нормально! Наш малыш получит только лучшее, а это включает и лучшего отца. Поэтому читай свои страшилки сейчас, пожалуйста, но чтобы с рождением ребенка духу их в этой квартире не было!

Не дожидаясь его ответа, Лидия вскочила с дивана и покинула комнату, хлопнув дверью. Леон лишь укоризненно покачал головой, в такие моменты ему приходилось повторять свою личную мантру: «Тебе нужна правильная жизнь, у тебя теперь есть ребенок, ты отвечаешь не только за себя, а все остальное нужно оставить в прошлом».

Иногда он даже верил себе. А потом кто-то упоминал при нем знакомое имя, — случайно, без тени злого умысла или намека, — и все возвращалось на круги своя.

* * *

Дмитрий Аграновский многого добился в жизни, и ему было чем гордиться. Он не собирался скромничать и замалчивать собственные заслуги, он активно пользовался теми преимуществами, которые дарило его высокое положение. Одним из этих преимуществ была возможность спокойно спать по ночам, а не выбираться из-под одеяла и мчаться на место преступления.

Это в молодости, только начиная работать, он прилетал по первому свистку следователя, лез в самые гнилые ямы и рисковал здоровьем, пробираясь в какие-нибудь завалы. Теперь для этого были молодые, а Дмитрий вел только самые сложные дела, потому что ему это нравилось — чувство вызова, но вызова интеллектуального, а не физического.

Поэтому, засыпая с женой в одной постели, он был уверен, что проснется утром по звонку будильника — а проснулся ночью по звонку телефона.

— Какого черта? — зло прошептал он, пытаясь побыстрее выбраться из постели, чтобы не разбудить жену.

Он уже знал, кто наплевательски отнесся к его негласным привилегиям. Дмитрий был отлично знаком со многими следователями, хранил их номера в телефоне, и теперь имя звонящего отразилось сразу.

Точнее, звонящей.

— Есть дело, — безразлично сообщила Инга.

Инга Шипова всегда казалась ему роботом. Признавая ее великолепный ум, Дмитрий все равно считал, что женщина просто не должна быть такой. Казалось, что Инга намеренно пытается убить в себе все нежное и прекрасное, любую слабость и уязвимость. Говорить с ней было неприятно: создавалось впечатление, что его сканирует бездушный компьютер. Поэтому Дмитрий стремился лишний раз с ней не пересекаться.

Она, кажется, никогда раньше не звонила ему — а если и звонила, то очень давно. Тем больше было удивление Дмитрия, когда он услышал ее голос посреди ночи.

Впрочем, когда первое возмущение отступило, он без труда взял себя в руки. Самоконтроль всегда играл в его жизни непередаваемо важную роль.

— А этим делом не может заняться кто-то другой? Сейчас даже не моя смена.

— Нет. Труп в странном состоянии, и я бы хотела, чтобы его осмотрели именно вы.

— Что значит «в странном состоянии»?

— Думаю, вам лучше это увидеть, а не слушать мои непрофессиональные объяснения. Я вышлю адрес сообщением. Пожалуйста, не задерживайтесь.

Его пробуждение не было приятным, и ему никак не хотелось выходить в холодную осеннюю ночь из уютного дома. И все же Дмитрий был вынужден признать, что Инга задела его за живое. При всей неприязни к ней он уважал ее. Если она позвала его, нарушив привычный порядок, случилось нечто особенное. Все знали, что никто не разбирается в сложных случаях лучше его.

Вопреки его стараниям, жена все-таки проснулась. Когда он заглянул в комнату за одеждой, Мила включила настольную лампу и приподнялась на локтях.

— Случилось что-то? — сонно поинтересовалась она. — С Леоном?

Дмитрий невольно усмехнулся; ну конечно, самым вероятным источником неприятностей в его жизни был младший брат!

— Как ни странно, нет. Мне нужно ехать на работу, они там нашли какое-то тело, с которым никто не может разобраться. Пойду посмотрю, то ли к нам инопланетяне прилетели, то ли другие эксперты вконец обленились. Без меня — никуда!

— Я по этому принципу уже много лет живу, — улыбнулась Мила.

— Они без меня никуда, я — без тебя, — отозвался он. — Скоро вернусь… надеюсь.

Однако адрес, сброшенный Ингой, подсказывал, что возвращение будет не слишком быстрым.

Ему пришлось ехать в небольшой коттеджный поселок у самой городской черты. Такая приближенность к столице намекала на благосостояние тех, кто здесь живет, еще до того, как можно было рассмотреть внушительные особняки и просторные участки. Впрочем, это был не самый элитный поселок из всех, что Дмитрию доводилось видеть — случись убийство в таком, и к делу вряд ли привлекли бы обычных следователей.

Неужели Инга притащила его сюда только из-за того, что погиб кто-то из самопровозглашенных хозяев жизни? Ей заплатили за усердие, и теперь она отрабатывает деньги, привлекая к делу одного из лучших судмедэкспертов? Нет, совсем на нее не похоже…