Дежа вю - [19]
– Должен? И почему музей Рембрандта?
– Должны или нет – не знаю, – пожал плечами Манн. – Как я могу прогнозировать то, что вы сами не можете предвидеть? Почему музей Рембрандта? Увидите. Я не пытаюсь вас интриговать, сам не люблю дешевых эффектов. Но в данном случае важна неожиданность восприятия, если я правильно понимаю. Так что потерпите пару минут. Пока будем идти, расскажите о сегодняшних дежа вю.
Антон рассказал, но, похоже, не произвел на Манна ожидаемого впечатления. Детектив, казалось, не слушал, смотрел по сторонам, с кем-то здоровался, почему-то попросил повторить, будто не расслышал, совсем не важный эпизод – куда именно смотрел Антон, когда услышал выстрел.
– Сюда, – Манн ухватил Антона за локоть и направил не в большую парадную, бордового цвета, внушительную, с металлическим звонком в форме головы льва, дверь, а рядом, где оказались ступеньки, которые вели вниз, в подвальное помещение. Дверь там оказалась низкая, на стук открыл старик, похожий на Квазимодо, такой же сгорбленный и печальный. Он цепким взглядом осмотрел Антона с ног до головы, кивнул Манну что-то вроде «Под вашу ответственность» и исчез, отступив в темноту.
Изнутри на Антона смотрела не темнота, хотя и темнота, конечно, тоже, но главное – тишина. Почему-то тишину, а не темноту, Антон ощутил всем своим существом. Манн скрылся в тишине, не сказав хотя бы: «Идите за мной». Антон потоптался на месте, хотел было повернуться и уйти, но зачем-то же он пришел сюда с детективом, зачем-то ему нужно было преодолеть себя и войти в тишину.
Он вошел.
Это было что-то вроде склада или музейных запасников. Темно здесь не было на самом деле – свет пробивался в узкие оконца под потолком, над дверью, что вела в глубину здания, горела лампочка в светло-желтом плафоне. Тишины на самом деле не было тоже – справа от внутренней двери стояли огромные напольные старинные маятниковые часы, маятник мерно раскачивался, отщелкивая секунды, но щелчки не столько нарушали тишину, сколько подчеркивали пунктиром ее значимость.
Антон готов был к тому, что сейчас ему покажется, будто он здесь уже бывал, но ничего такого не случилось, не был он в этом подвале ни разу, никогда не видел ни старинного секретера с резными панелями, ни стола, вроде бы тоже старинного, но, в отличие от секретера, оставлявшего впечатление старой рухляди, которую жалели выбросить. Еще в комнате были штабеля то ли досок, то ли больших деревянных плоских столешниц, сваленных одна на другую, и еще десятка два стояли тесно друг к другу у правой стены. Антон не сразу догадался – это были картины в рамах, они лежали, стояли, а две висели в простенках между окошками на улицу. Антон подумал, что здесь можно увидеть творения если не самого Рембрандта, то кого-нибудь из его современников, но на картинах оказалась современная мазня – впрочем, мазня могла быть и столетней давности, тогда тоже любили все кубическое и не имевшее отношения к жизни.
Манн стоял посреди комнаты, положив руку на штабель лежавших друг на друге картин, и молча разглядывал Антона – видимо, ожидал от него определенной реакции, но что мог сделать Антон, кроме как пожать в недоумении плечами и посмотреть на детектива долгим ответным непонимающим взглядом?
Зачем его привели сюда?
И тогда он увидел. Картина стояла на полу справа, под высоким окошком, рамка из темного дерева почти сливалась со стеной, потому Антон и не разглядел сразу. В глаза картина не бросалась, она была скромной и будто старалась спрятаться от постороннего взгляда. Что там было изображено, Антон не сразу разглядел, подошел ближе, наклонился…
Ощущение дежа вю нахлынуло с такой стремительной и неодолимой силой, что Антон почувствовал удар в спину и упал бы головой вперед, если бы не ухватился за штабель. Так и стоял, согнувшись.
На картине была изображена девушка, которую он знал, но никогда прежде не видел. Это двойное ощущение – узнавания и неузнавания одновременно – само по себе было отчетливо узнаваемым, и Антон по давней привычке уцепился за это ощущение, стремясь именно его закрепить в памяти, потому что только ощущением ощущения мог потом вызвать то ясное понимание, которое возникло сейчас, продержалось секунду и исчезло, но все-таки осталось тоже, вплавленное в его память.
Манн подставил Антону стул. Почувствовав, что может расслабиться, Антон опустился на сиденье, отчего представление в памяти закрепилось окончательно, и сказал:
– Эсти.
– Эсти, – повторил Манн и принес себе стул, стоявший у стены под окошком. Сел рядом с Антоном, положил ногу на ногу, ни слова больше не произнес, так они и сидели, разглядывая женский портрет, который, казалось, все больше оживал под их сосредоточенными взглядами. Ожили глаза – теперь они не просто смотрели, они хотели что-то сказать, Антон даже начало казаться, будто он понимает – что именно, только перевести понимание в слова он не мог. Ожили руки – Антон видел, как на кончиках пальцев проявились следы краски – не той, что нанес художник, когда рисовал картину, а той, что запачкала руки девушки, когда та прикасалась к кисти, возможно, держала ее в руке. На локте Антон разглядел небольшой шрамик, почти совсем незаметный, будто от укуса крупного насекомого: сначала была ранка, которую девушка нервно расчесывала, и осталась отметина – у Антона была такая, очень похожая, на ноге, с задней стороны колена, в детстве его укусило насекомое, которое он даже не видел – почувствовал боль не сразу, а потом несколько дней расчесывал ногу до крови, он даже ходить не мог, и осталась отметина в виде короткого шрама, такого же, как у девушки.
Герой рассказа пытается спасти Иисуса в альтернативном мире, и в результате в нашем мире оказывается одновременно 11 Иисусов, вывезенных из 11 альтернативных миров.
Действие повестей и рассказов, включенных в шестую книгу, происходит в наши дни. Однако события современности связаны неразрывно с событиями, происходившими в далеком прошлом.
Сборник отличных, остросюжетных и действительно интересных рассказов, публиковавшихся в разные годы в периодической печати Израиля. Все эти произведения вышли из-под пера признанного мастера, известного в России преимущественно в жанре фантастики. Однако П.Амнуэль немало сделал и на ниве детектива. В течение четырех лет в газете «Вести-Иерусалим» печатался цикл детективных рассказов «Расследования Бориса Берковича», число которых выросло до 200.
От издателяПрофессиональные историки — странный народ. Порой они интересуются такими вещами, которые не имеют, казалось бы, никакого отношения к их специальности. Вот и герой этой книги, познакомившись со своим соседом по дому, комиссаром уголовной полиции Бутлером, оказывается втянутым в круговорот событий, едва не стоивших жизни ему самому.Роман представляет безусловный интерес для тех, кто соскучился по настоящему, классическому детективу.
Сборник отличных, остросюжетных и действительно интересных рассказов, публиковавшихся в разные годы в периодической печати Израиля. Все эти произведения вышли из-под пера признанного мастера, известного в России преимущественно в жанре фантастики. На счету Павла Амнуэля не только несколько романов и повестей («День последний — день первый», «Люди Кода» и др.), но и около 200 рассказов, события в которых в основном происходят в Израиле XXI века (иногда в «альтернативном»). Сюда же входит и большая серия рассказов об израильском аналоге лемовского Ийона Тихого — Ионе Шекете («шекет» с иврита — «тихий»), разбитого на восемь циклов.
Владимир Васильев и примкнувшие к нему Сергей Чекмаев, Юлия Остапенко, Олег Овчинников, Андрей Николаев и другие любители упомянутого ниже напитка представляют:Сборник фантастических рассказов, объединенных темой… Пива!Колоссальное разнообразие жанров — от иронической фэнтези до жесткой научной фантастики, которое, по словам составителя, сродни разнообразию сортов пива — от легкого светлого до крепкого портера!Участники фантастической пивной парти — опытные мастера и молодые таланты!Пейте на здоровье!
Будущее стало адом на Земле. Обычные люди сошлись в смертельной схватке с киберфанатиками, и лейтенант полиции Макс Ковальски – рядовой боец на этой войне.Выжить в криминальных кварталах Сан-Антонио, в обманчивом благополучии корпорации Берлин, на развалинах послевоенной Москвы… и уничтожить сетевой искусственный разум, угрожающий существованию человечества.Задание, непосильное для человека.Но Макс Ковальски уже не совсем человек.
Вы когда-нибудь встречали сыщика из детективного агентства «Магический розыск»? Даже не слышали о таком? И правильно, мы расследуем самые темные и загадочные дела. Многие засекречены самим императором!Тогда почему я пишу эти строки? Это мой дневник: что хочу, то и пишу. А как же тайна, ведь его могут прочитать? Пусть попробуют! Он настроен на мой личный код. А кто чужой попробует его открыть, тогда дневничок так рванет, что останутся от любопытного только ножки да рожки.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Профессор экологии Оксфордского университета найден мертвым в горах Перу. Кэтрин Донован, его ученица, дает клятву разобраться в причинах смерти учителя. В ее руки попадает зашифрованное послание, из которого становится ясно, что наша Земля стоит на грани мировой катастрофы…Роман тайн, действие которого перемещается из одной точки планеты в другую, где загадки древних цивилизаций сплетаются в единую цепь, а из звеньев этой цепи складывается судьба человечества.