Дезертир - [107]
– А это? – я указал на странные цилиндры.
Поммеле усмехнулся:
– Похоже на дымовые трубы. А вот зачем – понятия не имею. Вот так, Франсуа! Через несколько месяцев этот монстр выйдет в море.
– Если у него нет парусов, – прикинул я, – если ему не нужен ветер… Господи, да ведь в безветренную погоду он без преград войдет в Темзу!
– Плюс коронады Греноваля, – кивнул командор. – А теперь, Франсуа, посоветуйте, что мне делать. Я могу попытаться достать чертежи. А дальше? Передать в Кобленц?
«Конечно!» – хотел ответить я, но что-то удержало. В Кобленц – значит принцу Конде. А принц Конде тут же передаст это…
– У англичан нет ничего похожего, – понял я. – Для Франции – это шанс…
– Наконец-то добиться господства на морях, – подхватил Поммеле. – Этот корабль – наше будущее. Его нельзя оставлять «синим», но отдавать англичанам тоже нельзя. Вот почему я приказал ничего не передавать д'Антрегу. Надо что-то решить. Если б я был уверен, что через полгода над Парижем будет развеваться флаг с лилиями…
Я покачал головой. Нет, за полгода не успеть. Господа якобинцы вооружили четырнадцать армий. Вандея и Тулон блокированы, Марсель и Лион пали…
Как бы поступил на моем месте тот, прежний? Я осторожно взял в руки рисунок. Жуткий стальной монстр, ощетинившийся коронадами, рассекал волны, подталкиваемый неведомой мощью. Дьявол! Морской Дьявол! Гражданин Лепелетье может спать спокойно в своем гробу – его имя поистине станет бессмертным!
Внезапно я усмехнулся. Загадка проста – «синим» не оставлять, англичанам не отдавать…
– Я бы его угнал, Альбер! Угнал и спрятал. А в нужный час вывел бы в море под белым флагом.
– Что?! – командор даже привстал от неожиданности. – Угнать корабль! Но ведь это… Это…
Я только усмехнулся. Корабль! Подумаешь, железная лохань с каминными трубами! Мы четыре месяца не сдавали Лион – почти без пушек, без пороха, без хлеба.
– Угнать… Угнать и спрятать… – бормотал Поммеле, что-то прикидывая. – Экипаж подобрать нетрудно… Корсика… Или Балеары… Нет, Корсика, там сейчас Паоли,[51] с ним у нас контакты. Есть гавани на западном побережье…
Внезапно он щелкнул пальцами:
– Эх, пропадай, голова! Тысяча чертей! Франсуа, надеюсь, мы будем на капитанском мостике вместе?
Я чуть не сказал «да», но тут же опомнился. Это не моя война. Моя закончилась – давно, еще в Лионе. В тот яркий солнечный день…
– Я не моряк, Альбер. Я даже не попал к Лаперузу. Вы справитесь сами.
Надо было уходить. Командор Поммеле ничем не мог мне помочь. Ни он, ни одноногий академик, ни отважный лейтенант Сурда…
– Погодите, Франсуа! – моряк явно растерялся. – Мы же с вами еще ничего не обсудили! Я даже не отчитался о тех деньгах…
Деньги? Я пожал плечами. Сегодня все говорят о деньгах…
– Нет, нет! – Командор тоже встал и решительно указал мне на стул. – Извольте присесть, Франсуа! Я обязан отчитаться! Сорок тысяч ливров – это… Ведь это деньги армии Святого Сердца! Помните? Вы же сами дали мне адрес – площадь Роз, «Синий циферблат»…
Дыхание перехватило, замерло сердце – и я без сил опустился на стул. Да, все верно – «Синий циферблат», площадь Роз… Но почему – деньги? Разве их я искал? Разве из-за денег…
– Итак, сорок тысяч ливров. Мне передал их господин Молье, – Поммеле заглянул в какую-то бумажку, – двадцатого августа. К сожалению, через неделю он был арестован. Насколько мне известно, на следствии Молье никого не выдал… Эти деньги подполье распределило следующим образом…
Его голос стал еле слышен, затем вообще сгинул, и меня охватила странная звенящая тишина. Все оказалось так просто! Я прежний отвечал за секретный фонд подполья. Папаша Молье, хозяин «Синего циферблата», где когда-то наливали прекрасный сидр, хранил это золото. Сорок тысяч – деньги немалые, это оружие, это спасенные жизни. Наверно, я был человеком очень ответственным…
– Франсуа! Что с вами? Франсуа!
Похоже, меня спрашивали об этом не в первый раз. Не знаю, откуда взялись силы, но я все-таки смог открыть глаза.
– Вы… Вы больны? – Поммеле стоял рядом, в руке – стакан с водой…
– Да… Я… – Слова рождались мучительно, с неимоверным трудом. – Альбер, бога ради… В «Синем циферблате»… Что там было?
– Там? Насколько я знаю, ваша конспиративная квартира… Выпейте, Франсуа! – командор протянул мне стакан, но я покачал головой. – Выпейте, на вас же лица нет!
Я хлебнул воды, и мне почудилось, что она пахнет серой…
– Мы там с вами пару раз встречались, и вы мне сказали, что хозяин – господин Молье – хранит деньги Руаньяка. Но Руаньяк разрешил нам ими воспользоваться, я и осмелился… Да что случилось?
– Н-ничего.
Я медленно встал, с трудом удержавшись, чтобы не рвануть ворот камзола. Белый галстук внезапно показался удавкой.
– Спасибо, Альбер. Надеюсь, вы угоните это чудище. И… не ищите больше меня!
– Но почему? – Поммеле растерянно вертел стакан в руке, затем резко поставил его на стол, расплескав воду по зеленому сукну. – Франсуа, если вам нужна наша помощь… Понимаете, мы очень рассчитываем на вас…
Я покачал головой.
– Поздно… Считайте, что я погиб…
– Господин дю Люсон! – Глаза командора блеснули. – Напомню вам ваши же слова. Мы, те, кто поклялся защищать Короля и Отечество, будем сражаться до конца. Живыми – а если понадобится, то и мертвыми!
