Деймон - [33]

— Спасибо, это всё, — закатив глаза, отрубила Николь.

Положив клинышек пиццы на тарелку, она пододвинула её к воину. 

— Время вкусить райское наслаждение.

Деймон нахмурился. Еда выглядела как-то странно и неаппетитно. Ну совсем не похожа на райское наслаждение. Он посмотрел на Николь. Та откусила большой кусок пиццы. От него к её губам потянулись тонюсенькие нити горячего сыра. Захватив язычком, она втянула их в рот. И исступленно застонала. В штанах вдруг стало неприятно тесно. Проклятье, он готов скупить это хреново заведение, только чтобы наблюдать за тем, как она ест пиццу.

Заметив, что Деймон, так и не притронувшись к еде, не сводил с неё взгляда, Николь его подбодрила:

— Смелее!

И пододвигая к нему его порцию своим ломтиком, добавила:

— Ешь.

Деймон поднял кусок и стал его рассматривать.

— А должен?

— Да, — утвердительно качая головой, хохотнула Николь. — Я не могу поверить, что ты ни разу не ел пиццу. Ну же, не трусь.

Деймон откусил кусочек раз, потом другой. На лице ноль эмоций.

— Ну?.. — вся на иголках спросила Николь.

Как же здорово наблюдать за кем-то, кто впервые что-то пробовал.

Отхлебнув большой глоток пива, воин кивнул.

— Недурно, Каллахан. Совсем недурственно.

И рассмеялся, когда она помрачнела.

— Ладно, это конечно не райское наслаждение, но близко к этому.

Он умолчал, что райское наслаждение — это находиться в ней, пробовать её на вкус, ощущать под собой её соблазнительное трепещущее тело. Боже, если он продолжит в том же духе, ему придётся просидеть здесь до закрытия, скрывая под столом свой стояк.

Расцветая улыбкой, Николь хлопнула в ладоши.

— Я знала, что тебе понравится.

Деймон бы с удовольствием съел всю эту хрень, лишь бы она продолжила так ему улыбаться. Блин, он увяз по самое не балуй!

Они наслаждались обществом друг друга. Ели пиццу. Разговаривали. Николь, наконец, удалось хорошенько изучить Деймона. Раньше такого случая не представилось. Красив, нечего сказать. Можно понять реакцию женщин на Деймона. Плечи у него во всю ширину столика, за которым они сидели. От того, что он упирался локтями в стол, под короткими рукавами футболки бугрились бицепсы. Её изучающий взгляд медленно скользнул к лицу вампира. И тут она обнаружила, что его полные губы расплылись в кривоватой сексуальной ухмылке, сводившей её с ума.

— Ты слышала, о чём я говорил?

Он откинулся назад, в золотистых глазах сверкали смешинки.

Дерьмо. Конечно, она всё пропустила мимо ушей. Была слишком занята, пуская слюни над его потрясным телом. Лишь бы он не догадался! Но по тому, как он лыбился, стало понятно: от него ничего не укрылось.

— Прости... что?

«Собери мозги в кучу, Николь... сосредоточься».

— Я спрашивал, почему ты не открутила мне башку за то, что я давал телефон нашей штаб-квартиры приёмным родителям?

Он вскинул бровь и, чёрт, стал ещё сексуальнее. Куда уж больше!

Пожав плечами, Николь вытерла руки салфеткой и бросила её на тарелку.

— Я собиралась, но, хорошенько поразмыслив, для себя решила: у вас лучше получится ловить виновных. В этом деле вы профессионалы.

Увидев ошарашенное выражение его лица, она рассмеялась.

— Ага, я знаю пределы своих возможностей. Но если завтра воины отстранятся от решения этой проблемы, то я, не задумываясь, возьмусь за старое.

— Вот что меня на самом деле пугает, так это твоё «не задумываясь».

Нахмурившись, Деймон покачал головой.

— Ты ничего не боишься или просто думаешь, что родилась в рубашке, и смерть пройдёт стороной?

Николь достаточно долго на него смотрела.

— Я боялась первые восемнадцать лет своей жизни, и устала пугаться всего на свете. Понятия не имею, кто мои родители. Я выросла под опекой государства. Мне не посчастливилось быть удочерённой. Меня передавали из одной семьи в другую, и в каждую я старалась вписаться. Самое раннее, что помню, — меня, шестилетку, взяла на попечение пара. Они очень хотели детей, но бог им не давал. Это были счастливые шесть месяцев, а потом она забеременела. Через две недели после этого меня отправили обратно в приют под опеку государства. Я себе поклялась, что следующая семья меня непременно полюбит.  Мне тогда было семь лет, и первую неделю я их страшно боялась. Когда нас посещал социальный работник, они были сама любезность и доброта. Между его визитами, я радовалась, если могла найти, что поесть. Они сидели на наркоте и беспробудно пьянствовали. Сыпали угрозами запереть меня в кладовке, если я об этом кому-нибудь разболтаю. Хотя и без этого регулярно наказывали. Прошла целая вечность, пока я смогла преодолеть свой страх и открыть дверь кладовки.

От ярости кровь медленно закипала в жилах Деймона, когда он слушал рассказ Николь. Но воин не проронил ни слова, чувствуя, что ей нужно дать выговориться.

— Их арестовали, так что я опять оказалась под опекой государства. Было ещё две семьи, но и с ними по разным причинам тоже не сложилось. После этого до шестнадцати лет жила в приюте для девочек. К тому времени меня уже не прельщала перспектива оказаться в какой-нибудь приёмной семье, поэтому, когда кто-нибудь приходил, я либо капризничала, либо красила волосы в синий или любой другой безбожный цвет, и они меня игнорировали. Мне оставалось только два года до совершеннолетия, чтобы я могла покинуть систему опеки и жить самостоятельно. И каждый раз, когда появлялись потенциальные родители, я страшно боялась им понравиться. Лучше уж жить сиротой, чем быть принятой в семью, а потом отвергнутой.