Девятьсот восемьдесят восьмой - [53]

– Время и пространство – такая же материя, как и трава и деревья. Если научишься обращаться с ней, то она станет мягкой и податливой, как согретая в ладонях древесная смола. Но пока тебе еще рано думать об этом. Не беспокойся, придет время – и ты все узнаешь. А пока мне нужно, чтобы ты рассказала о том месте, где побывала.

– Я не совсем понимаю, что ты хочешь услышать… – Лада нахмурилась, пытаясь сформулировать мысль. – Я не узнала ничего важного. Люди как люди, только уставшие. Запутались они. Не могут отличить хорошее от плохого. Одинокие, несчастные. У них много разных вещей…

– Вещи не имеют значения, – перебил ее волхв. – Скажи мне, дитя, вот что. То ли это будущее, которое ты бы хотела видеть? Это главное, что мне нужно знать. Я стар, как и остальные члены совета старейшин, мы не всегда можем доверять собственным чувствам. Ты – другое дело. Так как?

– Нет, этот мир не для людей, – уверенно покачала головой Лада. – В нем нет места счастью. Он вытягивает из человека желание жить. Я не хочу возвращаться туда больше.

– Это все, что мне нужно, – удовлетворенно кивнул учитель. – Благодарю тебя!

– Значит, это все? – удивилась девушка. – Я справилась?

– Даже лучше, чем я ожидал.

– На этом все закончится? – допытывалась Лада, которой показалось, что учитель что-то недоговаривал.

– К сожалению, нет. – Волхв подтвердил ее подозрения. – Для тебя это только начало. Но не терзай себя – все, что тебе предстоит сделать, станет благом для нашего народа. Однако мы поговорим об этом позже, когда ты восстановишь силы.

– Я в порядке, учитель.

– Не сомневаюсь. И все же не станем торопиться, мне нужно все обдумать.

Поняв, что дальше настаивать не стоит, Лада кивнула и, повинуясь молчаливому приказу, покинула комнату. Оказавшись в знакомой обстановке, она вышла за пределы капища и с наслаждением погладила влажную траву, словно та была ее старым другом. После пережитого все ей казалось особенно ярким и насыщенным – впрочем, возможно, так оно и было. Даже деревья, шелестя листьями на ветру, делали это как-то совершенно по-особенному. Прислонившись спиной к стволу старого дуба, девушка закрыла глаза и прислушалась к звукам природы. Раньше она воспринимала всю эту красоту как должное, но теперь вдруг осознала, что ее могло и не быть, и эта мысль причинила ей почти физическую боль. Нет, ни в коем случае нельзя терять это богатство. Ради него стоит сражаться и даже умереть при необходимости. Юная жрица неожиданно поняла, в чем заключался смысл путешествия, в которое ее отправил учитель. Если ему нужно было узнать, так ли все хорошо сложится для потомков славян, значит, он имел возможность и намерение изменить что-то в их общем будущем. Если это так, то она готова.

Прогуливаясь между деревьями босиком, Лада чувствовала, как ее наполняет энергия леса. Знания, которые она приобрела за время, проведенное вне дома, изменили восприятие, однако не настолько, чтобы разувериться в том, что она была лишь маленькой частью Вселенной, пылинкой, которой рано или поздно предстояло вернуться в лоно природы… Странно, но всего час, проведенный наедине с лесом, полностью восстановил ее, и теперь девушка чувствовала, что способна на великие дела. Усмехнувшись своей самонадеянности, Лада поклонилась деревьям в пояс и, чувствуя, как ее переполняет радость, пошла домой.

* * *

Волхв сдержал обещание: до следующего утра ее никто не беспокоил – однако стоило первым солнечным лучам осветить верхушки вековых дубов, как в дверь постучали.

– Пора, – кивнул ей учитель, как только она вышла ему навстречу.

– Мне собираться в дорогу?

– Нет. Дорога будет, но позже. Нам предстоит еще многое сделать.

Жрец поманил ее за собой, и они вместе спустились в подземелье капища. Лада никогда прежде не бывала здесь и теперь с изумлением обнаружила, что под землей находилось дополнительное помещение, которое по размерам вполне соответствовало надземной части и даже, возможно, превосходило ее. Волхв вел ее длинными темными коридорами, которые освещались с помощью прикрепленных к стенам факелов, – проходя одну комнату за другой, девушка замечала в них целые склады вещей, о назначении которых можно было только догадываться. Однажды ей даже показалось, что она заметила что-то похожее на автомобиль, однако они шли слишком быстро, и Лада не имела возможности его рассмотреть. Наконец, подойдя к тяжелой двери, окованной железом, мужчина остановился и, прежде чем открыть ее, обратился к ученице:

– То, что ты увидишь, может удивить тебя или даже испугать, однако ты должна помнить о том, что все наши поступки направлены на всеобщее благо.

– Я знаю это, учитель.

– Тогда входи.

Оказавшись в небольшой комнате, Лада не сразу поняла, о чем говорил наставник, а когда присмотрелась, то невольно вскрикнула: на столе, стоявшем у стены, на спине лежал молодой мужчина. Сначала ей показалось, что перед ней был мертвец, но, приглядевшись, девушка заметила, что он дышал. Подойдя ближе, она увидела, что его лицо отличалось редкой красотой – у него были резкие, но не грубые черты лица, ровная, немного вьющаяся, борода и светлые волосы. Опустив взгляд ниже, жрица почувствовала, как по ее телу пробежала предательская дрожь – мужчина был обнажен по пояс, и его мускулистые руки заставили ее затрепетать от приступа доселе неведомых ощущений внизу живота. Отступив назад, чтобы справиться с внезапно нахлынувшими чувствами, Лада взглянула на волхва и спросила: