Девять жизней - [6]

И очень жаль, сказал себе Вульф. Он сел за свой стол, положил руки перед собой и стиснул их. Это все нервы, сказал он себе. Каждый из нас — комок нервов.

Хотя он горячо отрицал это в своем разговоре с Хьюзом, срочность висела над ним, как дамоклов меч, и пугала его — отчаянная необходимость предотвратить первую галактическую войну, в которую Земля будет вовлечена и, по всей вероятности, уничтожена.

Он попытался представить последствия подобной войны — и не смог. Это будет крупномасштабная война, основанная на долгосрочной стратегии, не поддающаяся научному осмыслению человека, далекого от военных дел. Планеты займут место городов в старой, устаревшей и вышедшей из обращения концепции мировой войны и будут превращены в пыль в ходе ка-кого-нибудь тактического маневра той или иной стороны.

И эту войну можно предотвратить. Можно сделать так, чтобы она никогда не началась. Как только путешествия во времени станут возможными, проект «Парадокс» продолжит осуществление плана, который уже был разработан и ждал своего часа: люди смогут переместиться в прошлое, чтобы переписать страницы, которые были темным и трагическим пятном на дипломатической истории Земли. Ибо идеологическое сражение, которое шло сейчас полным ходом, было борьбой за умы на множестве разных планет. И это, подумалось Вульфу, была та еще работенка. Ведь то, что на одной планете считалось правильным образом мыслей, на другой могло показаться изменой или еще чем-нибудь в том же роде.

Внезапно Вульф обнаружил, что пункт за пунктом вспоминает перечень достижений проекта «Песочные часы». У них были Доказательства Телмонта — документы, найденные на мертвой заброшенной планете в созвездии Сеятеля. Эти бесценные таблички, по всей видимости, указывали на то, что раса, некогда обитавшая на Сеятеле III, использовала путешествия во времени для того, чтобы сделать богаче и разнообразнее свою повседневную жизнь. Но имелась одна загвоздка. Видимо, путешествия во времени были для них делом столь обыденным, что им не пришло в голову упомянуть о том, какого рода были эти путешествия.

Вульф негромко выругался себе под нос, вспомнив, как они работали, словно бешеные, чтобы расшифровать письменность телмонтиан. И как, когда ключ был уже найден, они впустую перелопатили уйму записей.

Они умели это делать, подумал Вульф и грохнул кулаком по столу. Но что лежало в основе этого умения? Механический процесс? Природная способность? Умственная тренировка? Что?

А Странники, привезенные на Землю двадцать лет назад из зоны Лобзика, — как быть со Странниками? А уравнения

Манна, дело рук крошечного сморщенного человечка, который упорствовал в безумном старомодном убеждении, будто все во Вселенной можно объяснить при помощи законов математики.

А теперь еще два человека исчезли!

Его ждала работа. Надо встать и взяться за дело, а не рассиживаться здесь в раздумьях, полных горького гнева и досады. Но ему не хотелось работать.

Ему хотелось на рыбалку.

Он сидел и думал о зеленой глади воды, представлял, как, разомлевший на солнышке, зачарованно следит за танцующим поплавком. Его ждали синежабрые окуньки и солнечники, а они за улов могли бы сойти с большим трудом. Но он рассматривал их как терапевтическое средство и хотел на рыбалку.

«Клянусь богом, — подумал он, — я пойду. Улизну от Нэнси и всех остальных и наловлю прорву рыбы».

Он поднялся и протянул руку к папке, которую Хьюз швырнул на стол. «Такермен, — подумал он, — Как все произошло с Энтони Такерменом в тот октябрьский день тридцать лет назад?

Он знал, что делает, или просто столкнулся с каким-то непредвиденным и совершенно необъяснимым явлением? Что он сделал, чтобы отправиться в прошлое? Чем он там занимался, что видел, чувствовал и думал? И что случилось с Сартуэллом Хендерсоном всего десять дней назад? Что такого особенного сделали Такермен и Хендерсон? Почему с ними случилось то, что не случалось больше ни с одним человеком на Земле?»

И все-таки это было не совсем справедливо!

Сколько, спросил он себя, человек может блуждать в потемках? Он положил папку обратно на стол и с изумлением и неудовольствием заметил, что рука у него трясется.

Мгновение он стоял, напряженный, пытаясь унять дрожь, и когда рука перестала трястись, он снял телефонную трубку и попросил оператора:

— Свяжите меня с Центральным бюро информации.

После недолгого ожидания ему ответили.

— Вульф, «Песочные часы», — представился он, — Я хочу запросить все важные аналитические данные, которые у вас имеются на пропавших без вести людей. Ну, скажем, за последний десяток лет.

— Это займет некоторое время, сэр.

— Хорошо. Перезвоните мне, когда соберете сведения.

— Вам не нужны непосредственные факты? Только статистика, распределение и еще несколько простейших аналитических показателей?

— Естественно. Чтобы полностью просмотреть каждое дело, мне придется засадить десяток человек за работу на месяц.

— На какие детали обращать особое внимание? Если бы нам была известна причина, по которой вы…

— Нет никакой причины, — перебил Вульф, — Можете считать это мимолетным капризом.

— Но, сэр…

— Черт побери, можете вы произвести простую исследовательскую работу, не возводя ее в степень дела вселенской важности? Подготовьте для меня эти данные и позвоните, когда получите их.