Девять жизней бойцовой кошки - [30]

– В такие тонкости я не вникала, я как раз была одним из поставщиков материала. Меня немного удивляло, почему это дети и беременные женщины, – ответила Алиса, лицо её при этом потемнело, а глаза превратились в щёлочки, но мужчина этого не заметил, он продолжил увлечённо рассказывать:

– Проект «Кровь дракона Фафнира» – это прорыв в генетике! Вы, скорее всего, не знаете, что строение человеческого организма закладывается ещё в утробе матери. То есть формируются те гены, что отвечают за внешний вид, то есть: строение тела, умственные способности и многие другие качества, как-то: острый слух, способность видеть в темноте, не теряя при этом цветового восприятия. Все эти качества можно получить и в зрелом возрасте, если изменить гены человека, для этого надо как бы запустить те процессы, что происходят с организмом в утробе матери. Не только там, как известно, ребёнок в отличие от взрослого человека растёт, меняется. Если этот механизм запустить, то…

– Зачем вам надо, чтоб взрослый человек рос? Или вы хотели вывести породу гигантов? – поинтересовалась Алиса, сжав штурвал так, что побелели пальцы. Мужчина, не замечая состояние девушки, вдохновенно продолжал:

– Вы не так поняли. Рост организма означает не только его увеличение в размерах. Это, скорее, его обновление. Понимаете? Обновление взрослого организма, как бы возвращает его в молодость! Если найти способ запустить этот механизм, то такое вполне возможно! У детей этот механизм запущен, и они растут, меняются, обновляя свой организм. Мы выяснили, что есть два пути достижения этого результата – запуска обновления взрослого организма! Первый – это изучение того, что заставляет этот механизм работать изначально, то есть изучения процессов роста зародыша в утробе матери, второй путь – прямое выделение из детского организма фермента, влияющего на этот механизм – как бы внешнее включение, вот для этого нам и нужен был материал. Материал для работы по этим двум направлениям, много его, поскольку расход был большой! Сами понимаете, закапывать такое количество уже отработанного материала нерационально, да и вызовет подозрение не только у местного населения, но и у противника – как не прячься, со спутника можно засечь такую активность и заинтересоваться. Сжигать в крематории?… Большой расход газа, да и постоянно работающий крематорий может вызвать такие же подозрения. Остров в этом смысле был удобен тем, что использованный материал было легко утилизировать. Здесь проходит течение, что уносило…

Алиса не дослушала, шагнув к говорящему мужчине, она коротко, без замаха ударила того в челюсть. Голова штатского с громким хрустом неестественно запрокинулась, и он кулем опустился на палубу. Алиса покачала головой, глядя на свой маленький кулачок:

– Вроде и не сильно ударила… Но он меня разозлил! Очень разозлил! Туда ему и дорога! Как он говорил – течение унесёт? Так пускай уносит!

Алиса легко подхватила мужчину, он не был большим, скорее, наоборот, вытащила из рубки и выкинула за борт. Став к рулю, девушка машинально глянула на светящийся столбик индикатора расхода топлива, хмыкнула и задумалась.

Линейный крейсер «Адмирал Лосев» выполнял обычное патрулирование. Выполнял не один, линейный крейсер слишком ценная боевая единица, чтоб отпускать его без охранения. Кроме «Адмирала Лосева» в боевом отряде было два тяжёлых и четыре лёгких крейсера и десяток эсминцев. Капитан крейсера, как ему и положено – суровый морской волк, доложил не менее суровому адмиралу о только что полученной шифрорадиограмме:

– С «Бойкого» сообщают – обнаружен легкий катер файтов.

– Так пускай утопят, – поморщился адмирал, которого отвлекли от очень важного дела – осматривания горизонта в мощный бинокль. Можно, конечно, это делать, глядя на экран радара, но в бинокль – интереснее. Капитан продолжил докладывать:

– Катер не бронированный, скорее, посыльной. Непонятно, зачем так далеко забрался в открытое море. Здесь нейтральная полоса, мы её контролируем только тогда, когда здесь присутствуем. О файтах можно сказать то же самое. Командир эсминца докладывает, что катер не предназначен для наблюдения.

– Так зачем он так далеко в море забрался? – удивился адмирал и, поморщившись, добавил: – Экипаж снять, катер утопить! Мне что, надо учить этих бестолочей таким простым вещам?

– На катере экипажа нет, там только одна девушка, в пижаме, – невозмутимо продолжил докладывать капитан. Адмирал удивился:

– Что она там делала, да ещё в пижаме? Ладно, девушку доставить на крейсер и передать в особый отдел, пусть они с пижамой разбираются, катер утопить!

Молодой лейтенант со знаками различия в петлицах, а не на погонах (у особистов в отличие от армейцев и моряков погон не было) смотрел на молодую женщину, стоявшую перед ним. На вид она была, может, чуть старше, чем он сам, лет двадцать пять, тот возраст, когда о женщине ещё можно сказать – девушка. Эта женщина-девушка, одетая в явно большую для неё пижаму, смотрела на особиста без страха, даже с некоторым превосходством. Это нервировало лейтенанта, он уже привык, что на него, недавнего выпускника высшей особой школы, смотрят с некоторым страхом, даже полковники! Лейтенант нахмурил брови и грозно, как ему казалось, спросил: