Девять Вязов - [23]

Когда Малкольм отвернулся, Тристан скорчил Кейт рожу. Малюсенькие тапочки, налезшие только на пальцы его большой ноги, выглядели нелепо. Они прошли по темному коридору, мимо больших громко тикающих напольных часов, прямо в гостиную, где было намного светлее. В комнате все было вверх дном: два кресла рядом с которыми гнездились столики, были придвинуты к окну, обеденный стол и стулья были составлены в другом конце комнаты, у окна, выходящего в заросший сад за домом. Когда Кейт увидела Шейлу, она поняла – почему. Центр комнаты освободили для большого кресла с высокой спинкой, в котором сидела Шейла, укрытая подоткнутым по бокам ворсистым голубым пледом. У нее были длинные седые волосы, собранные в хвост, из которого выбились пряди, и темно-желтая кожа. Рядом жужжал и гудел, мигая лампочками, аппарат для диализа, а с другой стороны стоял высокий столик, заставленный пузырьками и упаковками с лекарствами, и желтый контейнер для утилизации игл и перевязочных материалов. На ковре, в местах, где раньше стояла мебель, виднелись прямоугольные следы от ножек.

– Малкольм! Ты бы их предупредил. Ты посмотри на этого бедолагу, – сказала Шейла, увидев слегка побледневшего Тристана.

Толстые трубки, по которым бежала кровь, тянулись из-под одеяла к аппарату, из которого потом кровь поступала обратно.

– Здравствуйте, я Шейла, – сказала она. Кейт и Тристан подошли поближе, чтобы пожать руки. – Ну, разве он не красавчик? – сказала Шейла, не выпуская руку Тристана. – Это ваш сын?

– Нет, он мой научный ассистент в университете.

– Интересная, наверное, работа. У тебя есть подружка?

– Да, интересная, а подружки нет, – ответил Тристан, стараясь не смотреть на кровь.

– А парень? Один из моих сиделок, Кевин – гей. Он недавно вернулся из круиза в Диснейленд.

– Нет, у меня никого нет, – сказал Тристан.

Шейла наконец отпустила его руку и указала им на диван. Кейт решила, что к Шейле не так часто кто-то приходит, потому что она говорила без умолку, пока не вернулся Малкольм с чайным подносом. Она объяснила, что находится в списке ожидания на пересадку почки:

– Мне очень повезло, что наши местные власти привозят этот аппарат три раза в неделю.

Кейт оглядела комнату и увидела полку над камином – единственное место, где все осталось на своих местах. Там стояло шесть фотографий Кейтлин, в том числе снимок, где она лежит в колыбели под синим одеялком и смотрит наверх широко раскрытыми глазами. На другой фотографии – совсем молодые Малкольм и Шейла на пляже, стоят на коленках рядом с Кейтлин, которой там лет пять или шесть. Похоже, то был восхитительно солнечный день, все трое улыбаются в камеру, держа в руках мороженое. Еще один снимок был, скорее всего, сделан в фотостудии несколько лет спустя. Это был портрет, на котором они сидят в ряд на сине-белом пятнистом фоне и мечтательно смотрят вдаль. На двух других фотографиях Кейтлин уже подросток, на одной – стоит рядом с высоким подсолнухом, на другой – держит в руках дымчатого кота. Школьного фото, которое напечатали в газете, там не было. От того, как резко обрывалась череда фотографий, становилось не по себе. Кейтлин так и не выросла, чтобы быть снятой на собственной свадьбе или со своим первым ребенком.

* * *

Некоторое время спустя они уже пили по второй чашке чая, а Шейла все рассказывала о медсестрах, которые иногда к ней приходят. Малкольм вгромоздился на обеденный стул, который он притащил и поставил рядом с женой. Наконец, он поднял руку.

– Дорогая, они проделали долгий путь. Нам надо поговорить о Кейтлин, – мягко сказал он.

Шейла замолчала на полуслове, ее лицо исказила гримаса, и она начала плакать.

– Да, да, я знаю… – сказала она. Малкольм нашел для нее салфетку, она промокнула глаза и высморкалась.

– Я знаю, что это будет нелегко, – сказала Кейт. – Могу я задать несколько вопросов?

Они оба кивнули. Кейт достала записную книжку и глазами пробежала по страницам.

– Вы написали, что Кейтлин пропала девятого сентября 1990 года. Какой это был день недели?

– Это было воскресенье, – ответила Шейла. – Она пошла встретиться с подружкой, это было еще когда мы жили в Олтринхэме, рядом с Манчестером. Они собирались перекусить и сходить в кино. Я помню, в чем она была в то утро. Голубое платье с белыми цветами на подоле, белые сандалии и маленькая голубая сумочка. Она всегда выглядела прекрасно. Знала, как одеваться.

– Подруга, с которой она встречалась. Не та, что эмигрировала в Австралию?

– Нет, это была ее одноклассница, лучшая подруга Уэнди Сэмпсон, – сказал Малкольм. – Уэнди рассказала полиции, что в воскресенье они сходили пообедать в итальянское кафе, а потом пошли в кино смотреть «Назад в будущее – 3». Они вышли оттуда в начале четвертого, прошли до конца главной улицы и там разошлись. День был чудесный, солнечный, а Кейт всегда возвращалась из города пешком, если погода была хорошая. Там идти-то было всего двадцать минут…

– Она так и не вернулась, – закончила Шейла. – Какая-то женщина сказала, что видела ее у газетного киоска, который стоял на полпути из города до нашего дома в Олтринхэме. Вроде как Кейтлин остановилась там и купила пачку мятных леденцов.