Девушки со странностями - [11]

Люка, к примеру, каждый раз совершает одну и ту же ошибку: сперва он тратит на девушку кучу времени, денег, нервов, энергии, возится с ней, обхаживает, внедряется в её мир, узнаёт её привычки — таким образом, проходит примерно пять-шесть недель его вынужденного воздержания.

После наигранных сопротивлений ему удаётся её уломать, он с ней спит, в половине случаев разочаровывается, на всякий случай спит ещё раз, опять разочаровывается, отдаляется, перестаёт звонить и исчезает…

И сколько раз я ни предупреждал его, что далеко не каждая краля стоит таких усилий, он по-другому не может — адски порядочный! И девчонок себе таких же подбирает.

У Люка есть две младшие сестры. И он всегда говорит, что как представит, будто кому-то из них может попасться такой мерзкий пикапер, как я, так у него сразу кулаки от злости сжимаются… А я его успокаиваю, что мне пока и белых девчонок хватает, так что уж я-то его чёрных сестричек точно не трону.

Дневник Матильды

14 апреля ‘03

Иногда так приятно, так важно следовать своим внезапным желаниям, нелепым порывам, глупым капризам и делать то, чего требует душа: открыть среди ночи настежь окно; включить музыку так, чтобы было слышно на улице; громко запеть или выйти голой на балкон, ощущая кожей дыхание ветра. И каждый раз я смотрю на себя глазами Сержа. Представляю, что бы он сказал, что бы подумал… Это даже забавно, не даёт расслабиться.

Когда я ложусь спать, я представляю, что он уже ждёт меня в моей постели. И едва я оказываюсь рядом, он целует меня, прижимает к себе, ласкает моё тело. А я сначала делаю вид, что хочу спать, а потом сама тянусь к нему за нежностью…

Но больше я ничего не представляю. Чтобы спокойно уснуть, мне достаточно этих ласк. В своих мечтах я никогда не дохожу до секса — это разрушило бы всю романтику. Мне хочется, чтобы он ласкал меня просто потому, что ему это нравится, а не потому, что мне это требуется для возбуждения.

15 апреля ‘03

Мне сегодня приснился сон — кошмар это или сексуальная фантазия, не знаю… В общем, «групповуха с Морфеем и Эросом».

Снова школа. Я опаздываю, врываюсь в класс. Первый урок — математика, контрольная. Боже, я не готова! Тему такую — что-то с логарифмами — вижу в первый раз! Учитель — шок. Мой любимый Меркуцио — Грегори Баке! Злющий, в очках, волосы взъерошены, орёт как бешеный. Я трясусь вся, боязливо сажусь на своё место рядом с каким-то парнем. Потом приглядываюсь — да это ж Серж! Нервничаю, из рук всё валится, Грег на меня орёт… Я чуть не плачу. У меня ни ручки, ни тетрадки, ни учебника, ни знаний!.. Грег ходит между рядами, бьёт всех по рукам указкой, рвёт тетрадки, ухмыляется. Никто не возмущается, все притихли. Короче, Pink Floyd, The Wall.

От отчаяния теряю совесть и пытаюсь списать. Он подходит ко мне, глазами зыркает. Ну всё, думаю, смерть моя пришла… И правда! Он рычит:

— Где твоя тетрадь?

Я несмело:

— Вы забрали.

— Когда? Что-то не припомню!

— Да вот только что!

— Пиши на листочке, мать твою!

— Не буду, я не готова!

— Что-о?!

Я сжалась, на меня все смотрят — идиотка выискалась! А сама думаю, какая к чёрту школа? Уже, слава Богу, студентка! Какая нахрен математика? Это сон! И ему говорю:

— Милый, это сон!

— Чего-о?! Пиши, а то щас как… — И указкой замахивается!

В общем, я проснулась.

Я рассказала этот сон Адель, когда мы ехали домой после учёбы. Не успела я закончить, как Адель возмущённо завопила. Я вздрогнула, подумав, что это из-за меня. Оказалось, сидевший рядом с Адель араб пытался залезть к ней в сумку и чуть не вытащил оттуда кошелёк! Испугавшись, как и я, её крика, араб дёрнулся и быстро убрал руку, будто он не при делах. Адель, поражённая такой наглостью, злобно прошипела:

— Крыса!

— Жаба! — не остался в долгу карманник и гордо вышел на Шевальре.

Весь остаток пути Адель не могла успокоиться.

Дневник Ирэн

17 апреля 2003 г.

If your lips feel lonely and thirsty

Kiss the rain and wait for the dawn.[20]

Billie Myers — Kiss the rain

Вчера ехала в автобусе на учёбу. И, конечно, опаздывала, потому что жутко сознательная водительница выскакивала на каждой остановке и отрывала из-под козырьков объявления.

И тут вошёл потрясающий парень — причём не столько красивый, сколько обаятельный. Он сел напротив меня, и я всю дорогу любовалась его загадочно-синими глазами с длиннющими ресницами… Ну разве можно иметь такие глаза порядочному человеку?! И что за несправедливость! Почему длинные ресницы чаще достаются парням, чем девушкам, как это по идее положено?

И так мне этот мальчик понравился, что я уже хотела вырвать из тетради листок, написать свой телефон и, выходя, положить ему на колени. Но что-то в последний момент остановило. «Нет, не смогу, нельзя! За кого он меня примет?» и прочие предрассудки… А потом автобус затормозил — и красавчик вышел.

Если бы у людей не было предрассудков, жить стало бы проще, но так неинтересно!

А ещё тот парень из автобуса немного напомнил мне нашего соседа — тот же отстранённый взгляд то ли в себя, то ли в пустоту… Соседа зовут Ален. Я была влюблена в него, будучи ещё неполовозрелым подростком. Сейчас даже сердце не волнуется, когда его вижу. Осталось лишь лёгкое недоумение — как я могла?