Девушки и единорог - [35]

— Уагу! — громко окликнула его Гризельда.

Лис выпустил щенка и оглянулся на девушку. Он словно хотел сказать: «Я не собираюсь убивать его. Я просто хочу отнести его в нору.»

— Но он не принадлежит тебе! — возмутилась Гризельда.

— Ладно, ладно! — весело тявкнул лис в ответ.

Ткнув носом девушку, он сбил ее с ног, заставив кувыркнуться несколько раз, перепрыгнул через нее и исчез в зарослях дрока.

Гризельда подобрала щенка и прижала его к груди, больше не заботясь о своем платье. Она пробежала через лес только ей известной тропинкой и поднялась на башню у причала. Как всегда, с моря дул ветер. Придерживая щенка левой рукой, она вытащила из волос шпильки и отбросила их. Потом, опустив щенка на землю, распустила с помощью ветра волосы. Ветер тут же подхватил их, и они затрепетали, словно разорванные паруса горящего судна. Закрыв глаза, Гризельда потянулась навстречу ласкавшему ее лицо ветру. Однажды с той стороны, откуда дует ветер, придет то, чего она ждет, не представляя, будет ли это кораблем, человеком, жизнью.

Щенок, свернувшийся у ее ног, давно уснул.

* * *

Смешной щенок превратился в великолепного пса. К двум годам его белый пластрон, щитом закрывавший грудь, опустился ниже живота. Узкая морда, почти такая же, как у Уагу, тоже была белой, и по огненно-рыжей голове проходила белая полоска. Такая же рыжая шерсть окружала его уши. Огненно-рыжая спина заканчивалась хвостом, белым снизу и рыжим сверху. Остальная часть тела была покрыта пятнами двух цветов. По телосложению он напоминал борзую, но был гораздо массивнее.

Лежа на полу комнаты с опущенной между вытянутыми вперед лапами мордой, Ардан наблюдал за Гризельдой, задремавшей на кровати с единорогами. Она поменялась кроватью с матерью, которой не нравились лошади с длинным рогом. Конечно, она ни с кем не делилась предположением, что их вредное влияние было истинной причиной недомогания девушки. Да, Гризельда была больна.

Она подолгу гуляла в одиночестве по острову, не обращая внимания на погоду. Пес всегда сопровождал ее. Летом, в солнечные дни, она сидела на мысу, на вершине скалы, получившей название Пальца, в небольшой нише, проделанной ветром и водой. Рыбаки называли ее Морским Троном. На этом троне Гризельда сидела спиной к острову, и перед ней не было ничего, кроме уходящего за горизонт моря. Она представляла, что находится на носу корабля, и нужно всего лишь поднять якорь, чтобы устремиться в неведомые края. Ветер свистел в трещинах скалы, волны рычали, словно органные трубы, врываясь в подводные пещеры, убежище огромных рыбин. Над головой с жалобными воплями то и дело проносились морские птицы. Вскоре Гризельде начинало казаться, что скала качается под ней, словно корабельная палуба, а горизонт начинает приближаться. Она закрывала глаза, и корабль уносил ее все дальше и дальше.

Потом она стала приходить сюда с книгой из библиотеки отца. В своем уютном убежище она могла часами читать о жизни знатных красавиц, недосягаемых для закона, попирающих ногами околдованных ими мужчин и способных менять ход истории. Несмотря на то, что большинство из них плохо закончило, Гризельда не думала о финале. Нетерпеливо ожидая начала, она мечтала, как судьба увлечет ее к такому же ослепительному будущему, если не к чему-то еще более величественному. Она была уверена, что всегда будет свободной, полной хозяйкой своей судьбы.

Но проходили годы, и в ее власти оставался только ее верный Ардан.

Он не мог карабкаться вместе с хозяйкой до Трона и оставался лежать у подножья скалы, на которую девушка взбиралась, словно горная козочка, нередко даже сбросив сапожки.

В конце января случилось необычно солнечное утро. Можно было подумать, что за одну ночь природа перешагнула из конца зимы прямо в расцвет весны. В такие дни всегда можно ждать чего-то необычного, например, неожиданного появления загадочных путешественников.

Гризельда быстро расправилась с утренним чаем, нетерпеливо поторопила возившуюся с ее прической Молли, выбрала лиловое платье и зеленое пальто из муаровой ткани. На тяжелую массу рыжих волос она набросила кружевное облако, такое же светлое, как и сапожки. Она выбежала из дома через садовую калитку и устремилась через лес, сопровождаемая своим псом, танцующим вокруг нее подобно языку пламени.

В тот момент, когда Гризельда вскарабкалась на скалу, на горизонте появилось темное пятнышко, направлявшееся в пролив между островами Церковный и Соленый. Как только девушка уселась на обычном месте, на Сент-Альбан налетел шквал с дождем, струи которого неслись почти горизонтально. В одно мгновение ниша, где находилась Гризельда, заполнилась водой. Насквозь промокшая Гризельда, с которой стекала дождевая вода, спустилась со скалы и попыталась укрыться под деревьями. Но с их вершин тоже каскадами струилась вода, срывавшая с ветвей листву и птичьи гнезда.

Встревоженная леди Гарриэтта принялась пересчитывать дочерей. Боже, и куда только они пропали в такую страшную непогодь? Самая младшая, Джейн, оказалась рядом с матерью. Умница, она никогда не огорчала мать. Старшая, Элис, самая красивая, отправилась в Донегол с теткой Августой, приславшей за девочкой карету. Элен сидела над книгой в библиотеке вместе с отцом. Китти с утра посвятила свое свободное время посещению живших поблизости бедных семей, которым щедро дарила съестное и свою заботу. Разумеется, она могла без труда найти укрытие. К тому же, дождь на материке мог быть гораздо слабее.