Девушка со шрамом. История неправильного человека - [17]
Однажды я не могла сохранить достойный балерины вид и потихоньку дала волю слезам во время урока, потому что бедные пальцы ног кровоточили от бесконечных занятий на пуантах.
– Что за отвратительные сопли??? – услышала я сухой упрек и получила палкой по голове. – Настоящая балерина никогда не жалуется на свои проблемы. Ножки жалеем? Отвратительно! Позор! Я лишаю тебя занятий балетом на неделю. Может быть, тебе станет наконец понятно, насколько сильнее боль от невозможности танцевать, чем твои капризы!
Все дни, которые я не ходила на балет, я ощущала жуткую пустоту. Раны на ногах заживали, но мне и правда было бы приятнее страдать от кровоточащих мозолей, чем смотреть на балетную обувь, символ гармонии танца, и понимать, что я лишена этого счастья. Ощущение отсутствия крыльев помогло понять, что без танцев я не могу жить. Выдержав три дня изгнания, я набралась смелости и пошла в балетный класс.
– Кого я вижу, – цинично прошипела Мегера, плохо скрывая радость от моего скромного визита. – Зачем ты пришла? Я не звала тебя, – била она по моим нервам.
– Ммм… я пришла… – пытаясь проглотить комок в горле, мямлила я.
И тут, при виде моих одноклассниц в белых отглаженных юбочках, аккуратно причесанных и обутых в пуанты, боль вырвалась наружу.
– Простите меня… я больше не могу, – рыдала я, давясь своим позором. – Я поняла, что не могу жить без танцев, – всхлипывая, пищала я. – Я буду терпеть все что угодно, только пустите меня танцевать хотя бы сегодня! – умоляла я, робко надеясь на то, что произойдет чудо.
Тишина повисла в классе, и девочки от напряженности ожидания одновременно затаили дыхание. Ответа не последовало… Разрыдавшись еще сильнее, я упала на пол, понимая, что мир рухнул.
– Успокойся… – спокойно произнесла Мегера, касаясь рукой с красивым маникюром моей головы. – Я прощаю тебя. – Она подняла меня с пола и нежно обняла. Обнимая ее сухую фигуру, улавливая легкий аромат духов с цветочным запахом, я подумала, что она совсем не такая бесчувственная железная леди, какой мы ее привыкли воспринимать. Уверена, что точно такой же тонкий сладкий запах был у цветов из балета «Щелкунчик», танцевавших вальс, музыку к которому сочинил композитор Чайковский. – Хорошо, что ты все поняла и пришла сама, – прижимая мое плачущее тело к себе, теплым голосом сказала она. Услышав абсолютно другой тон от этой строгой дамы, такой понимающий и добрый, я впервые осмелилась посмотреть ей в глаза. Ее взгляд был жестким, но его хотелось чувствовать на себе снова.
– Переодевайся и присоединяйся к уроку, – озвучила она мое прощение. И как всегда сухо добавила: – Быстрее!
С тех пор я осознала всю ценность, которую значили для меня танцы. И с каждым днем в душе происходило что-то новое, что волновало, доводя до странных, приятных слез. На открытом уроке, которые проходили раз в полгода с приглашением родителей и друзей, Мегера отметила, что я делаю значительные успехи. И вскоре дала мне первую сольную партию.
Февральские закаты означали, что учебный день вот-вот подойдет к концу, и можно расслабиться во время большого перерыва, падая в пушистый снег на школьном дворе. Мы бегали наперегонки по белому царству морозных просторов, любуясь волшебством пурпурного низкого солнца, похожего на брюшко большого снегиря. Искрящийся снег рассказывал маленьким девочкам сказки зимы, настраивая на волшебство.
А потом следовали вечерние занятия балетом, а перед ними – чай с печеньем и большой порцией противного масла, которое обязательно нужно было съесть. Вернее, это невозможно было не сделать под надзором нашего строгого педагога.
– Мне не нужны жалкие корявки! Я хочу видеть сильных лебедей, взмывающих ввысь под музыку! – шипела наставница по балету. И мы не могли не слушаться.
После уроков, радостно спеша домой и играя в салочки, едва выпорхнув из танцкласса, мы тоже были обязаны оставаться лебедями, а не непослушными детьми.
– Девочки, что за дикие телодвижения??? А ну прекратите скакать! Вы же дЭвочки, а не дЭбилы! – насмешливо коверкая слова, прерывала наши игры учительница, заставляя вежливо поклониться ей в балетном реверансе. И мы учтиво кланялись. Так было принято. Дисциплина и Эстетика, даже несмотря на время отдыха… Вот основной секрет балетных школ академического порядка.
Именно всему этому я обязана тем, что из меня получилось что-то достойное… На выпускном вечере балетная Мегера призналась, что я – ее лучшая ученица. И, пожелав мне настоящего полета, проводила во взрослую жизнь, плохо скрывая искренние слезы любящей учительницы.
Теперь, слушая звуки музыки из балета «Щелкунчик», я начинаю плакать, потому что больше уже никогда не вернусь в детство, где музыка танца феи Драже напоминает о падающих на яркие рукавички снежинках. Теперь я уже никогда не смогу снова испытать страх от зоркого взгляда балетной Мегеры, заставляющей отрабатывать элементы «Вальса Цветов». Увы, больше нет на свете моей замечательной мамы, которая любила музыку Чайковского и так радовалась моим успехам, с улыбкой сквозь слезы глядя на дуэт «Маши и Принца»…
К сожалению, меня не приняли в высшее балетное училище. Мои танцевальные данные были безупречны, но все испортила одна досадная мелочь.
В эту книгу вошли два произведения. «Сломанные цветы» – это правдивое откровение об играх, в которые играют люди. Но всегда ли прав тот, кто счастлив? Всегда ли счастлив тот, кто прав? Эта книга даст ответы на многие вопросы, которые мы боимся задать вслух. Можно ли обмануть судьбу? Оказывается, можно. Каждая секунда – это шанс все изменить. Прочитав этот роман, никто не останется прежним. Пришло время долгожданных перемен в вашей жизни. Эта книга полностью изменит вас. «Вселенная внутри» – это необычная история, которая произошла с обычными людьми.
Благодаря собственной глупости и неосторожности охотник Блэйк по кличке Доброхот попадает в передрягу и оказывается втянут в противостояние могущественных лесных ведьм и кровожадных оборотней. У тех и других свои виды на "гостя". И те, и другие жаждут использовать его для достижения личных целей. И единственный, в чьих силах помочь охотнику, указав выход из гибельного тупика, - это его собственный Внутренний Голос.
Когда коварный барон Бальдрик задумывал план государственного переворота, намереваясь жениться на юной принцессе Клементине и занять трон её отца, он и помыслить не мог, что у заговора найдётся свидетель, который даст себе зарок предотвратить злодеяние. Однако сможет ли этот таинственный герой сдержать обещание, учитывая, что он... всего лишь бессловесное дерево? (Входит в цикл "Сказки Невидимок")
Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.
Доминик Татарка принадлежит к числу видных прозаиков социалистической Чехословакии. Роман «Республика попов», вышедший в 1948 году и выдержавший несколько изданий в Чехословакии и за ее рубежами, занимает ключевое положение в его творчестве. Роман в основе своей автобиографичен. В жизненном опыте главного героя, молодого учителя гимназии Томаша Менкины, отчетливо угадывается опыт самого Татарки. Подобно Томашу, он тоже был преподавателем-словесником «в маленьком провинциальном городке с двадцатью тысячаси жителей».