Девушка с тату пониже спины - [25]

Самое странное, что, хотя Джефф и попросил прощения, и сказал, как ему плохо, я не помню, чтобы он вообще спрашивал, каково все это было мне. Я повела себя, как большинство девушек — просто стала жить дальше. Я мало о таком знала. Я не знала, что секс так часто бывает не по согласию, что поверить трудно. Сексуальное насилие, по сути, так распространено, что сейчас мы проводим большие кампании, чтобы научить мальчиков и молодых мужчин, что это такое — получить согласие.

Но мне было семнадцать, и я хотела нравиться своему парню. Я по-прежнему хотела быть с ним — я с ним и осталась. Мы продолжали встречаться и через пару месяцев стали регулярно заниматься сексом. Во второй раз я попыталась притвориться, что это был первый. Я даже пошла потом к маме и сказала, что лишилась девственности. Но это было враньем, и я бы соврала сейчас, если бы сказала, что мне не казалось — для меня все испорчено. Мое доверие разбилось вдребезги — не только доверие Джеффу, но во многом и доверие кому угодно. У меня отняли мечту о прекрасном памятном мгновении близости между двоими — да так, что я и оглянуться не успела. Он ее отнял. Я тогда этого не понимала, но теперь знаю, что стала из-за этого жестче, и это необратимо. Потом еще много лет, когда дело доходило до секса, я была лишена роскоши просто быть собой. Чаще всего я слишком оборонялась и настораживалась, предполагая, что парень хочет причинить мне боль или слишком много взять. Бывала я и слишком бездумной, почти не в себе, словно сам секс для меня не очень-то много значил. Я говорила себе, что могу заняться сексом с любым, если захочу, даже если ничего к нему не чувствую. Ни та, ни другая версия у меня не была настоящей.

Хотела бы я сегодня сказать, что секс для меня больше не связан с неловкостью и самозащитой. Но это не так. Если речь не о постоянных отношениях, я настороже. Я хочу быть той, кто принимает все решения. Мне нужно побыть с человеком какое-то время и начать по-настоящему ему доверять, прежде чем секс станет веселым и свободным. И вот тогда мне все нравится. Я ведь очень сексуальная цыпа. Но первый опыт не подготовил меня к радостному путешествию туда, где я нахожусь сейчас. Женщины, как и мужчины, достойны того, чтобы наслаждаться сексом и приходить к этому по своей воле.

У стольких девушек бывали ночи вроде моего первого раза — а то и хуже. Некоторые девушки просыпаются от того, что друг или их парень занимается с ними сексом. На кого-то жестоко нападают в людных местах или прямо у них дома. Одну из шести женщин насилуют. Из них сорока четырем процентам еще нет восемнадцати.

И каждый раз, как женщина рассказывает о том, что подверглась сексуальному насилию, все начинают высказываться. Про эту главу тоже будут высказываться. Кто-то скажет, что и говорить-то не о чем. Или что это моя вина, раз я выпивала, он был моим парнем, и я лежала с ним рядом.

Разве не печально, что когда девушка говорит, что подверглась насилию, наша первая мысль: может, врет? Статистика и факты говорят совершенно об обратном. Мы требуем, чтобы жертва была идеальной, чтобы она не выпивала, не тусовалась на вечеринке в короткой юбке или открытом платье и чтобы о ней не ходили разговоры, что ей нравится секс.

То, что произошло со мной, для меня же кристально ясно: он был во мне, а я на это согласия не давала.

Многие девушки молчат о том, что с ними случилось. И это их право. Я открыто говорю о своем «первом разе», потому что не хочу, чтобы такое однажды произошло с вашей дочкой, сестрой или подругой. Я хочу вслух, внятно сказать, чтобы все заручались согласием, прежде чем заняться с кем-то сексом. Надеюсь, все родители говорят с детьми о согласии, и когда говорите, пожалуйста, пожалуйста, не повторяйте ошибку моей матери. Не делайте этого над миской похлебки из моллюсков. Потому что это дико и стремно.

Я жалею, что не могла тогда поговорить с родителями или с кем-то из взрослых, чтобы разобраться в своем смятении и ощущении, что меня предали. Жалею, что не постояла за себя и не сказала Джеффу, что так нельзя. Не должно было так получиться. Я не хочу, чтобы кто-то это прочел и подумал: «Мой сын не злой, он не плачет от ярости над сэндвичем с рыбой в кляре, так что он, наверное, понимает, что надо получить согласие девушки, прежде чем совать в нее пенис». Но такое происходит настолько часто, что нам явно надо об этом говорить. Каждый должен понять, что сексу без согласия нет оправдания. Те, кто совершает сексуальное насилие, должны расплачиваться за свои поступки. У меня было выступление на эту сложную тему. Я бы назвала это проблемой «сезона» — «серой зоны насилия». Меня изнасиловал не наркоша, выпрыгнувший из кустов в Центральном парке. Я не кричала «нет». Он не долбил силой, пока не кончил. Он был во мне совсем недолго. Но так нельзя. Девственность не должна быть чем-то, что «теряют» или «отдают». Секс — это то, чем делятся. Мой первый раз мог и не быть идеальным, но я бы хотела знать, что он на подходе. И поучаствовать в принятии решения. Вместо этого Джефф просто угостился моей девственностью — и я навсегда изменилась.