Девушка с серебряной кровью - [74]

Они катались по земле как два диких зверя. В эти минуты Федор и ощущал себя зверем. Словно кто-то внутри него нашептывал – убей, порви в клочья. Наверное, он мог бы убить этого ничтожного человека, если бы их не разняли, не растащили по разным сторонам. Из рассеченной брови сочилась кровь, и весь окружающий мир виделся Федору в багровых тонах. А может, причиной тому была ярость, все еще беснующаяся внутри. В себя его привела оплеуха. Перед ним, уперев кулаки в бока, стояла Евдокия, из-за ее плеча выглядывал испуганный Август. Но Федору нужна была только Айви, и успокоился он лишь тогда, когда ее пальчики сжали его руку.

– Угомонился? – спросила Евдокия. В голосе ее больше не было злости, одна лишь усталость.

– Он ничтожество… – Дыхание все еще вырывалось из груди с натужным свистом.

– Он ничтожество, но при этом очень опасен, а ты, Федя, дурак. Со Злотниковым в Чернокаменске никто не связывается. Вот, утрись. – Она протянула ему носовой платок.

– А казался таким приличным молодым человеком, – вздохнул за ее спиной Август.

– То-то и оно, что казался. Сергей Злотников кого хочешь заморочит. – Евдокия обернулась, но посмотрела не на Августа, а в темноту, из которой доносились возбужденные голоса подоспевшей на выручку вожаку стаи. – Надо уходить, – добавила она тоном, не терпящим возражений. – Прямо сейчас! – И, дернув Айви за руку, потянула вниз, к реке.

Такой поспешно-трусливый уход казался Федору бегством, но оставить Айви без защиты он не мог и понуро поплелся следом. Уже через несколько шагов гул голосов стал стихать, а сполохи костров потускнели. Впереди, где-то совсем близко, послышался плеск воды, тонко и пронзительно запели комары. Женщины молча шли впереди, и ни Федор, ни Август не решались нарушить это молчание. Лишь отойдя на приличное расстояние, Евдокия остановилась и сказала:

– Я тебя не сужу. Ты поступил как мужчина. Я себя сужу, что не досмотрела, подпустила к вам этого нелюдя. Поберечься тебе теперь нужно, Федя. Ты его при всех оскорбил, харю его наглую разукрасил. Злотников и за меньшие обиды на тот свет отправлял.

В темноте тихо ахнула Айви, нашарила Федорову руку, сжала.

– Не бойся, – обратилась к ней Евдокия. – Нападать открыто он побоится. Что ни говори, а дед твой и Савва Кутасов в Чернокаменске люди уважаемые, с влиянием. За ними и власть, и сила, а против силы Злотников не попрет, поостережется. Я не зря сказала, что ты Акима Петровича внучка, пусть знает.

– А про какую это вы даму говорили? – спросила она молчавшего все это время Августа. – Уж не про Машку ли Кутасову?

– Долгая это история, я вам потом расскажу.

– Сейчас говорите. Потом уже может быть поздно.

И Август рассказал все об их пермских приключениях и о знакомстве со Злотниковым. Умолчал он лишь о своей разгульной жизни, но Федор Берга за это не винил.

– Значит, на кутасовские миллионы зарится, – заключила Евдокия.

– Отчего же сразу на миллионы! – возмутился Август. – Откуда в вас, Евдокия Тихоновна, такая циничность?

– Оттуда! Я Машку Кутасову знаю и глаза имею. Не нужна она такая Злотникову без приданого. Мало того что лицом дурна, так еще и характер имеет такой, за который только родной отец любить может.

– Злотников ведь и сам далеко не беден, – возразил Август. – Видели мы с Федором, как он деньгами сорил, какие драгоценности Мари дарил.

– Дарил, потому что рассчитывал вернуть все сторицей. Да только Кутасов его к своей дочери и близко не подпустит.

– Уже подпустил, – виновато вздохнул Август. – Я его с Мари познакомил.

– Ну вы, Август Адамович, и болван! – воскликнула Евдокия в сердцах.

– А что я должен был заподозрить, любезная Евдокия Тихоновна?! – сорвался он на крик, но тут же перешел на злой шепот: – Вы же не видели, как он Мари спас от верной гибели. Жизнью своей рисковал, между прочим, когда останавливал лошадей, которые ни с того ни с сего понесли. Да если бы не он, не было бы сейчас у Саввы Сидоровича дочки. Не появись Сергей, словно из-под земли.

– Словно из-под земли, говорите? – переспросила Евдокия. – В тот самый момент, когда кони ни с того ни с сего понесли? Очень уж все вовремя приключилось. Не находите? До чего же вы наивный, Август Адамович!

– Почему наивный? – спросил он растерянно.

– Потому что подстроено все от начала и до конца. Я бы на вашем месте поинтересовалась, кто тех коней запрягал. И как, – добавила она многозначительно. – Может так статься, что удивительные вещи узнаете. Ладно. – Она вздохнула. – Нечего тут стоять. Пойдемте, проводим мы вас до озера, а по дороге поговорим, решим, что дальше делать. Сергей Злотников подлец осторожный, если и решится на преступление, то сделает все так, что комар носа не подточит, – заговорила Евдокия уже на ходу. – Сколько о его злодеяниях по городу слухов ходит, а доказательств нет. Когда Степочку моего на прииске с проломленной головой нашли, свидетелей не обнаружилось…

– Соболезную вашему горю, – проговорил Август виновато и одновременно растерянно.

– Не нужно мне соболезновать. Соболезнования мне сына не вернут и его убийц не накажут.

– Вы думаете, это Злотников его? – спросил Федор. Вот теперь он знал, как погиб неведомый ему Степочка, не знал только из-за чего.