– Твой муж не прячется в кустах со снайперской винтовкой? – осведомился я, пытаясь быть остроумным, хотя связанные с Жорой воспоминания были не самыми приятными.
– Муж? Ты про Жорика? А разве ты не знаешь? – удивилась Марина. – О, такая история... Ему снова крупно не повезло. После того, как ты врезал ему в челюсть, мы более-менее мирно прожили еще месяц. Потом он снова стал сходить с ума. И пошел покупать новый пистолет.
– Опять?
– Опять. И когда он пришел в какой-то там притон, где ему обещали продать пистолет, началась милицейская облава. Жорика загребли вместе со всеми. И поскольку он уже успел купить пистолет и держал его в руке – ну, ты знаешь Жорика, – ему дали два года. Теперь пишет мне письма. Откуда-то из-под Челябинска.
– С ума сойти, – пробормотал я.
– Вот именно, – согласилась Марина. – Пишет, что безумно меня любит, что понял, каким был раньше дебилом... Просит простить. Я от него письма каждую неделю получаю. На пяти страницах.
– Это же называется исправительное учреждение, – сказал я. – Он там должен исправляться.
– Угу, – сказала Марина и лизнула розовый шар. В этот момент она была как две капли воды похожа на свою давнюю фотографию, что показывал мне Жора. Словно время для нее остановилось.
Я сказал об этом своем ощущении Марине. Ей мои слова понравились.
– – А вот Жора сильно изменился с тех пор, – сказала она. – Он слишком серьезно относился ко всем своим неприятностям. А многие неприятности он сам и придумывал. Надо жить легче, правда?
– Правда, – согласился я.
– Может быть, он действительно там исправится? – предположила Марина. – Он пишет, что похудел на пятнадцать килограммов.
– Хорошее начало, – одобрил я.
Марина доела пломбир, посмотрела на яркое солнце в голубом небе и задумчиво произнесла:
– Что-то я вошла во вкус сегодня... Может, еще по мороженому?
Я не возражал, и мы пошли к киоску. По дороге Марина взяла меня под руку и сказала:
– Ты вот что, Костя... Ты помнишь, что я тебе говорила тогда насчет ручек для шкафов?
– В общих чертах, – уклончиво ответил я.
– Я купила эти ручки.
– И что теперь?
– Теперь мне совершенно нечем заняться в свободное время.
– Можно поискать хорошую антикварную цепочку на бачок унитаза...
– Это неинтересно, – махнула рукой она. – Давай займемся чем-нибудь другим.
Как говорит Генрих, есть предложения, от которых невозможно отказаться. Это был именно такой случай.
