Девушка, переставшая говорить - [10]

Потом случился тот самый ужас, перевернувший все с ног на голову, когда задание пошло не так. В скольких операциях он участвовал? Он понятия не имел. Он спасал жизни, обезвреживал отъявленных преступников. Один раз ему пришлось убить. Это было необходимо, чтобы спасти невинных людей. Иногда Карстен думал об этом, но это не тяготило и не грызло его совесть, не лишало сна. Такая уж это работа. И риск – неотъемлемая ее часть. А когда он ворвался в дом с находившимся там психически больным преступником, здесь, в Лусвике, почти год назад, риск был не больше, чем во многих профессиональных действиях, которые он предпринимал.

Сердце перестало стучать, он был мертв, когда приехала «скорая». В тот день риск работы Карстена перестал быть только теоретической возможностью.

Он стал реальным.

Карстен никогда никому не признавался, что желание вернуться к работе сдерживает страх, что это может произойти снова.

Уйти от тебя?

Неужели Кайса не понимает, как это больно? Он не может, потому что стал проклятым калекой. Неужели она правда думает, что ему действительно нравится так жить? Он так же, как и она, хотел бы, чтобы все стало как раньше. Но этого никогда не будет.

– Пойдем, Юнас, поменяем тебе подгузник, – сказал он, поднимаясь, взял костыли и пошел за Юнасом в ванную.

8

Участковый Уле-Якоб Эггесбё выглядел взбешенным, заходя в переговорную полицейского участка вместе со следователем Эвеном Рунде. Оба были в форме. Эгессбё положил несколько бумаг перед собой на край стола, сел и оглядел собравшихся.

Начальник Кайсы на «Канале 4» дал ей разрешение поработать фрилансером для «Суннмёрспостен», пока она в декрете и живет в Лусвике. Она написала статью в Интернете через час после того звонка от редактора, который сразу же спросил, сможет ли она осветить пресс-конференцию и продолжать работать над этим делом, несмотря на то, что они собирались прислать еще одного журналиста плюс фотографа из главного офиса в Олесунне.

С одной стороны стола сидели четверо журналистов из местных офисов «Канала 4», «Дагбладет», «ВГ» и «ТВ-2» в Олесунне. Кайса вместе с тремя остальными сидела с противоположной стороны: мужчиной из местной газеты «Вестёйнютт», молодой девушкой из «ННР Мёре-о-Румсдал» и коллегой с «Канала 4».

Эггесбё бросил беглый взгляд на три ТВ-камеры, направленные на него.

– Я полагаю, что все знакомы с событиями, в связи с которыми мы собрались на эту пресс-конференцию, – начал он и продолжил, дав краткую информацию о том, кем была убитая, и сказал, что труп отправили в Институт Гаде в Берген для проведения вскрытия. – Но мы уже сейчас можем сказать, что убитая подверглась насилию. Полиция открыла следствие по делу и сейчас проводит кропотливую работу, чтобы обнаружить возможные следы. Как вы знаете, в этом же доме произошло убийство тринадцатого октября прошлого года, около года назад. Это убийство не раскрыто. Сиссель Воге – дочь убитого Педера Воге. Мы просим всех, у кого есть какие-либо сведения, связаться с нами. Мы не знаем точно, когда была убита Сиссель Воге, но она точно пролежала в доме несколько дней перед тем, как ее труп обнаружили. Поэтому мы просим всех тех, у кого есть необычные наблюдения за последние недели, заявить о себе. Я бы хотел уточнить, что мы хотим держать связь со всеми, кто был знаком и общался с убитой. Это также касается тех, кто обладает информацией об убийстве Педера Воге. Вопросы?

Журналист из «ВГ» поднял ручку, и Эггесбё кивнул.

– Есть ли что-то общее между убийствами Педера Воге и дочерью?

– Я прошу понимания, еще слишком рано говорить об этом.

– Как бы вы охарактеризовали убийство?

– Это я отказываюсь комментировать.

– Но убийство отца было определено полицией как «зверское».

– Все убийства зверские.

– Как вы думаете, можно было бы предотвратить это убийство, если бы полиция раскрыла убийство отца?

«Безнадежный вопрос», – подумала Кайса, заметив раздражение в глазах Эггесбё.

– Это пустые предположения, – ответил он и перевел взгляд с журналиста. – Еще вопросы?

– Вы не собираетесь попросить помощи у Управления уголовной полиции? – спросила женщина из «ННР». – Я так поняла, что Карстен Кьёлас, работавший там, сейчас живет в Лусвике.

Кайса заметила, как несколько журналистов покосились на нее.

«Ну да, – подумала она. – Хорошо, если бы Карстен присутствовал здесь, но его все же нет, поэтому у меня нет никакой внутренней информации из полиции. И, тем не менее, у меня есть преимущество. Я была на месте преступления. Вам следовало бы это знать». Она серьезно смотрела на Эггесбё, а про себя улыбнулась.

Эггесбё ответил, что следователи из полицейского участка Олесунна уже на месте. Кроме того, они постоянно оценивают, есть ли необходимость в дополнительном подкреплении из Управления уголовной полиции.

Кайса слушала вопросы других, сама не задавая ни одного. К чему они все клонили, было очевидно. Отец и дочь – два убийства в одном доме, с разницей в год, есть ли здесь связь? «ВГ» охотились за мрачными подробностями, они точно выпустят статью с заголовком «Дом ужасов» или подобным, с фотографией дома Сиссель. «ННР» направят все внимание на местное окружение. «Жители Лусвики в шоке. Дочь жертвы убийства найдена мертвой. Полиция просит свидетелей связаться с ними». Кайса тоже хотела так сделать, но заметила, что никто не задавал вопросы о том, почему убитая лежала так долго, прежде чем ее нашли. Когда пресс-конференция закончилась, она отвела Эггесбё в сторону и получила необходимый комментарий: «Подозрительно, что в маленькой деревне человек может пролежать мертвым больше недели, и никому до этого нет дела».