Девушка на качелях - [18]
Естественно, наши дружеские отношения зашли в тупик, да и куда им было развиваться? А вскорости мне стало некогда раздумывать о причинах моего смущения и замешательства, потому что наступил по-настоящему горестный период моей жизни. В разгар лета, когда пышным цветом расцвели азалии, а над сеткой на теннисном корте сновали мухоловки, тяжело заболел мой отец. Мне и сейчас трудно вспоминать сдержанные прогнозы хирурга («Мистер Десленд, я почти уверен, что у него есть шанс на выздоровление»), душераздирающее спокойствие матери, не проронившей ни слезинки; стойкий запах лекарств, ставший таким же привычным, как запах крема для бритья; нужные и ненужные документы, которые посыльный регулярно доставлял из магазина; благожелательные расспросы друзей, осторожные, как ласковое дуновение на ссадину; срезанные в саду люпины и розы; отрывки из «Таймс» для чтения вслух («На сегодня хватит, мальчик мой, я немного устал»), частые визиты Тони Редвуда, всегда под каким-нибудь незначительным предлогом. Флик звонила нам каждый вечер, а потом приехала перед самым концом семестра, привезла стопки экзаменационных работ, которые надо было проверить и отослать обратно; и за всеми повседневными делами неизменное ощущение того, что нас подхватил бушующий поток и неумолимо влечет к крутому уступу, за который не хочется заглядывать.
Шли недели, и от отца оставалось все меньше. Он уже не был тем, кого мы знали и любили, и исчезал постепенно, как улыбка Чеширского кота, как след закатного солнца над морем. Впрочем, все это позволило нам смириться с неизбежным. Муниципальный чиновник, выписывающий свидетельство о смерти; заботливый и внимательный Тони; гробовщик; соболезнования дальних родственников, – в должный час я был готов ко всему.
В день похорон я срезал все георгины в саду – не нарочно, а подчиняясь какому-то смутному порыву; наверное, мистер Генри Уиллет назвал бы его неосознанным отголоском древнегреческого обычая стричь волосы в знак траура.
4
Смерть одного из родителей резко перебрасывает человека в следующее поколение. Осознание этого странным образом помогает и поддерживает, хотя тревожит – может быть, именно оттого, что тревожит. Король умер, а безутешному принцу надо поскорее взять себя в руки, потому что иначе за неделю все полетит в тартарары. Кто-то, кажется, Эйнштейн, называл работу «лучшим успокоительным средством». Однако в ту горестную осень работа была для меня лишь частью усилий, прилагаемых для того, чтобы удержаться на плаву, потому что иначе выбраться будет очень трудно. Когда я был совсем маленьким, у Джека Кейна, садовника, который приходил к нам через день, была любимая присказка, оставшаяся с фронтовых дней: «Перекур! А тем, кто без сигарет, изображать видимость». (Я не понимал, что это значит, но смеялся, догадываясь, что от меня этого ждут.) И вот я, без сигарет, старательно изображал видимость – поначалу неохотно, через силу, но в конце концов притерпелся к бесчисленным унылым повторениям. Я ответил на соболезнования, проверил и даже опротестовал какой-то пункт в счете, выставленном похоронной конторой (и доказал, что прав), выкопал астры, унавозил клумбы, уговорил маменьку съездить на концерт в Лондон (или это она меня уговорила?), объяснил миссис Тасуэлл, что такое гросс и чем оптовый торговец отличается от человека, который хочет продать ненужный чайный сервиз; нанес визит миссис Одной, поблагодарил ее за цветы; вернул книгу, взятую у миссис Другой полгода назад; после воскресной службы не забыл осведомиться, как здоровье миссис Очередной и не мучает ли ее артрит. Все это ужасно утомляло, – впрочем, меня прекрасно поймут те, кто испытал это на себе.
Гнетущее чувство незначительности происходящего не ослабевало, я остро ощущал бесполезность любых действий и мучился воспоминаниями о бессмысленных, непрерывных страданиях родного человека. Если такая реакция на смерть отца кажется исключительной и чрезмерной, скажу лишь, что мне так не казалось. Для меня, как для Гая Краучбека, отец был и остается лучшим на свете. Кто знает, если бы он не умер, то, возможно, моя дальнейшая жизнь сложилась бы совсем по-другому.
Расцвели ранние хризантемы. Часы перевели на зимнее время. Опала листва. Постепенно жизнь приходила в норму. Я наконец-то осознал, что унаследовал доходное предприятие, с большим запасом товаров и солидным капиталом. С организационной стороной дела я был хорошо знаком: дебиторы и кредиторы, капиталовложения, накладные расходы, бухгалтерия и прочее. Ничего необычного в этом не было. Удивляло другое – чувство полноправного владения. Отец толково заправлял делами, и я боялся оплошать. И все же… Все познается в сравнении, настаивал внутренний голос. Керамика – воздаяние Человека Богу. Господь даровал нам землю под ноги наши, и мы воздаем ему сторицей. Настал мой черед отвечать за то, чтобы Человек во всем достигал лучшего и чтобы у него была возможность определить, что именно является лучшим.
Весной, набравшись смелости, я начал претворять в жизнь свой грандиозный замысел по увеличению продаж старинного фарфора и современной керамики. Сделать это было непросто. Прежде чем что-нибудь предпринять, я обсудил свой план с маменькой и попросил ее согласия. Разумеется, ей было известно, что я задумал, но сейчас я впервые подробно и тщательно объяснил ей все причины своей уверенности в том, что добьюсь успеха. Она признала, что раз уж я поступаю по зову сердца, то обязательно преуспею в своем начинании, однако напомнила о необходимости действовать осмотрительно и не забывать о повседневных заботах. Такое доверие маменьки – ведь от этого зависело и ее благополучие – еще больше убедило меня в правильности нового подхода.
«Обитатели Холмов» — эпический роман о компании искателей приключений, которые покинули свой гибнущий город и отправились в долгое и опасное путешествие в поисках нового дома. Это история отчаяния и обретения надежды.
Ричард Адамс покорил мир своей первой книгой «Обитатели холмов». Этот роман, поначалу отвергнутый всеми крупными издательствами, полюбился миллионам читателей во всем мире, был дважды экранизирован и занял достойное место в одном ряду с «Маленьким принцем» А. Сент-Экзюпери, «Чайкой по имени Джонатан Ливингстон» Р. Баха, «Вином из одуванчиков» Р. Брэдбери и «Цветами для Элджернона» Д. Киза.За «Обитателями холмов» последовал «Шардик» — роман поистине эпического размаха, причем сам Адамс называл эту книгу самой любимой во всем своем творчестве.
«Сказки Уотершипского холма» — продолжение знаменитой, отчасти даже культовой, книги «Уотершипский холм». «Уотершипский холм» начался с истории, которую Ричард Адамс рассказывал своим дочерям во время долгой автомобильной поездки. История детям понравилась, и очень скоро книга об отважных кроликах была написана. Тринадцать издательств ее отвергли, а Rex Collings, которое согласилось ее напечатать, не прогадало: книга стала популярной, получила несколько престижных наград и впоследствии стала одним из самых продаваемых романов издательства Penguin Books.
Ричард Адамс покорил мир своей первой книгой «Обитатели холмов». Этот роман, поначалу отвергнутый всеми крупными издательствами, полюбился миллионам читателей во всем мире, был дважды экранизирован и занял достойное место в одном ряду с «Маленьким принцем» А. Сент-Экзюпери, «Чайкой по имени Джонатан Ливингстон» Р. Баха, «Вином из одуванчиков» Р. Брэдбери и «Цветами для Элджернона» Д. Киза. За «Обитателями холмов» последовал «Шардик» – роман поистине эпического размаха, причем сам Адамс называл эту книгу самой любимой во всем своем творчестве.
Дорогие родители! У вас в руках одна из самых знаменитых книг XX века. В ней рассказана история о кроликах, которые покидают свою гибнущую колонию и отправляются в полное опасностей путешествие, чтобы найти новый дом. Увлекательные приключения, описанные на страницах этой сказочной повести, напоминают волшебный мир Толкина, а разоблачение зла и несправедливости не уступает по силе лучшим образцам мировой сатиры. Но главное, что может подарить вам и вашему ребенку наша книга, — это тихий вечер с доброй сказкой.
С экспериментальной станции, где проводятся жестокие опыты над животными, бегут два приятеля — дворняга Раф и фокстерьер Шустрик. Но долгожданная свобода таит новые опасности и испытания.Роман мэтра английской литературы Ричарда Адамса, автора «Корабельного холма» и «Путешествия кроликов», почитаемого наряду с Кэрроллом и Толкином, критики относят к жанру «фэнтези о животных». «Чумные псы» — это философский роман-путешествие, увлекательная история о приключениях двух псов, убежавших из биолаборатории, где над ними ставились жестокие эксперименты.Снятый по книге в 1982 году одноименный анимационный фильм произвел эффект разорвавшейся бомбы: взбудораженная общественность, общества защиты животных и Гринпис обвинили правительства практически всех стран в бесчеловечности, истреблении братьев наших меньших и непрекращающихся разработках биологического оружия.Умная, тонкая, поистине гуманная книга, прочитав которую человек никогда не сможет жестоко относиться к животным…TIMES.
Название произведения «Хитросплетение спиралей» – отражает метаморфозу власти, любви и мистики, в которые словно в паутину попадает главный герой. Сюжет романа повествует о молодом преподавателе археологии Владе Нагорном. Он мечтает о научной карьере, но судьба сводит его с Глебом Черновым… Новый друг, узнает о непревзойденном таланте Влада как художника и скульптора, и предлагает заняться подделкой художественных ценностей… Эта встреча меняет жизнь главного героя и из амбициозного интеллигента он превращается в мошенника…
В романах Виктории Смирновой смешаны самые разные жанры: детектив, мистика, мелодрама, фэнтези, путешествия… Герои серии «Поцелуй Мира» обладают удивительными способностями понимать животных и природу, растворяться в окружающей среде, уклоняться от летящих в них предметов и самим попадать в любые движущиеся объекты. Находясь Москве и Лондоне, они сами становятся объектами преследования со стороны неизвестных им сил. Кто-то убивает родителей главной героини Риты, а затем похищает её близкого друга и охотится на неё саму.
Настал День Испытаний. День, который наступает без предупреждения. День, когда все младшие и старшие школьники Академии Пил подвергаются интенсивным физическим и психологическим испытаниям, чтобы выявить, готовы ли они выпуститься и стать тайными агентами правительства. Аманда и ее бойфренд Эйб - лучшие ученики, и только что они выдержали тридцать шесть часов испытаний. Но они младшие школьники и не ждут выпуска. Это должно произойти в следующем году - они планируют вместе присоединиться к ЦРУ. Но когда объявляют выпускников, результаты шокируют.
Инспектор Эдмонд Палмер лучше других знает, как важно сохранение межрасового баланса в институте магических аномалий имени Мерлиновского. А потому каждое утро он идет на работу и берется за решение любых конфликтов, возникающих между людьми и демонами. Но что случится, если однажды он столкнется с далеко незаурядным правонарушителем? Каким будет самое трудное дело инспектора Палмера?
В наши дни уже невозможно встретить настоящую, чистую любовь. Чтобы её испытать, необходимо перенестись сквозь время. Или всё же нет?
Захваченная, забранная от семьи и лесов, самый большой страх Арии не близкая смерть, с которой она столкнулась, а быть выбранной в качестве кровавого раба для члена одного из правящих вампирских родов. Что бы ни случилось с ней, Ария знает, что должна скрывать свою личность от монстров, лишивших ее свободы. На ней клеймо члена сопротивления, но вампиры не знают, как глубоко она вовлечена в это, и никогда не должны узнать.Несмотря на надежду на смерть, мир Арии переворачивается с ног на голову, когда вампир по имени Брейс заявляет на нее свои права.
Лауреат Букеровской премии Джулиан Барнс – один из самых ярких и оригинальных прозаиков современной Британии, автор таких международных бестселлеров, как «Англия, Англия», «Попугай Флобера», «История мира в 10/2 главах», «Любовь и так далее», «Метроленд», и многих других. Возможно, основной его талант – умение легко и естественно играть в своих произведениях стилями и направлениями. Тонкая стилизация и едкая ирония, утонченный лиризм и доходящий до цинизма сарказм, агрессивная жесткость и веселое озорство – Барнсу подвластно все это и многое другое.
Юкио Мисима — самый знаменитый и читаемый в мире японский писатель. Прославился он в равной степени как своими произведениями во всех мыслимых жанрах (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и экстравагантным стилем жизни и смерти (харакири после неудачной попытки монархического переворота). В романе «Жизнь на продажу» молодой служащий рекламной фирмы Ханио Ямада после неудачной попытки самоубийства помещает в газете объявление: «Продам жизнь. Можете использовать меня по своему усмотрению. Конфиденциальность гарантирована».
Впервые на русском языке роман выдающегося каталонского писателя Жауме Кабре «Я исповедуюсь». Книга переведена на двенадцать языков, а ее суммарный тираж приближается к полумиллиону экземпляров. Герой романа Адриа Ардевол, музыкант, знаток искусства, полиглот, пересматривает свою жизнь, прежде чем незримая метла одно за другим сметет из его памяти все события. Он вспоминает детство и любовную заботу няни Лолы, холодную и прагматичную мать, эрудита-отца с его загадочной судьбой. Наиболее ценным сокровищем принадлежавшего отцу антикварного магазина была старинная скрипка Сториони, на которой лежала тень давнего преступления.
Случайно разбитый стакан с вашим любимым напитком в баре, последний поезд, ушедший у вас из-под носа, найденный на улице лотерейный билет с невероятным выигрышем… Что если все случайности, происходящие в вашей жизни, кем-то подстроены? Что если «совпадений» просто не существует, а судьбы всех людей на земле находятся под жестким контролем неведомой организации? И что может случиться, если кто-то осмелится бросить этой организации вызов во имя любви и свободы?.. Увлекательный, непредсказуемый роман молодого израильского писателя Йоава Блума, ставший бестселлером во многих странах, теперь приходит и к российским читателям. Впервые на русском!