Девушка из Бурже - [2]
– Черт побери, бывает, что мужчина начинает считать какую-то женщину лишней на этой земле! Но чтобы в двадцать шесть лет встретить подобную особу, ловко отделаться от нее и потом преспокойно и безнаказанно разгуливать на свободе пятнадцать лет…
– Двадцать, – поправил его Маркус.
– Ну хорошо, двадцать.
– В телефонограмме указано, что ему сейчас сорок шесть.
– Неужели с тех пор прошло десять лет, когда мы…
– Да, время пролетело быстро…
Крик еще немного поворчал, затем глубоко втянул в себя воздух и уже приготовился было снова разбушеваться, но Маркус остановил его:
– Успокойся. Как видишь, пришел конец его безнаказанности.
Крик, подняв телефонограмму вверх, произнес:
– Смотри-ка, он жил все это время в том же доме на улице Бержерак. Ты знаешь его, этот похожий на замок дом с громадным, точно парк, садом и массивными въездными воротами со львами у входа. Я отлично помню эту широкую аллею, посыпанную гравием, хрустящим под колесами машин.
– Помнишь, в тот день дождь лил как из ведра? – сказал Маркус.
– Да, – кивнул Крик: – Настоящий ливень. Он задумчиво покачал головой и добавил:
– Какой самоуверенный вид был у Рено тогда!
2
Дождь лил как из ведра в тот день, когда они впервые въехали на улицу Бержерак, одну из самых респектабельных, тихих и зеленых улиц в Нейи, где каждый дом, точно замок, стоит в глубине парка, обнесенного высокой оградой с коваными воротами на мощных колоннах.
«Дворники», чистившие стекло машины, работали плохо, и Крик, почти уткнувшись в него носом, пытался разглядеть сквозь завесу дождя номера домов.
– Стоп! Восемнадцатый номер.
Они въехали в ворота и остановились перед входом громадного серого особняка.
– Это здесь? – удивленно спросил Крик.
Он хмуро разглядывал две известняковые плиты со львами по обе стороны от двери, лепные орнаменты на окнах, высокую шиферную крышу, блестевшую под дождем, и длинный ряд роскошных автомобилей, выстроившихся под буковыми деревьями.
– Да, это здесь, – буркнул Маркус.
– У них, кажется, гости.
– Не только гости, но и кое-что другое. Инспектор стал подниматься по лестнице.
«А мне, – подумал Крик, – что-то здесь не нравится». Подняв воротник плаща, он двинулся вслед за Маркусом.
Дверь открыла горничная в черном платье и белом переднике.
– Инспектор Маркус из криминальной полиции, – представился посетитель.
Девушка невольно вздрогнула при слове «полиция» и поспешно произнесла:
– Я сейчас же скажу хозяину, что вы пришли. Пожалуйста, пройдите в библиотеку.
Они вошли в просторную комнату, где пол был устлан пушистым ковром и до самого потолка тянулись книжные полки.
Маркус опустился в кожаное кресло у камина и, взяв со столика газету, раскрыл ее.
Крик следил за ним, прищурившись. Он знал, что Маркус бывает в доме Рено, знаком с его женой. И любит ее. Не хочет причинить ей боль и не может не выполнить свой долг.
А Маркус тем временем рассматривал фотографию на первой странице газеты: красивый крупный темноволосый мужчина в смокинге, улыбаясь, разговаривает с пожилым господином. Статья под фотографией начиналась словами: «Молодой преуспевающий Поль Рено, наиболее вероятный кандидат на пост министра иностранных дел. Новый этап в блистательной карьере талантливого сына покойного посла Анри Рено. Университетский чемпион по теннису – в двадцать лет, знаменитый адвокат – в тридцать, рыцарь и джентльмен, остроумный рассказчик, очаровательный и гостеприимный хозяин дома, блестящий оратор, а завтра, в свои тридцать шесть – возможно, министр. Его кредо: „Между друзьями – никаких комплиментов“. Его девиз: „Мы знаем, чего хотим и добиваемся этого“.
Дверь открылась, и Поль Рено, высокий, красивый, темноволосый мужчина в смокинге, точно такой, как на фотографии в газете, вошел и протянул инспектору обе руки.
– О Маркус! Я не видел вас тысячу лет! Маркус молча разглядывал вошедшего. Поль Рено остался таким же, каким он его знал много лет, человеком, у которого все в жизни складывалось легко и просто. Он родился в богатой семье, рос избалованным всеобщим любимцем, затем стал блестящим студентом, которого превозносили профессора, после чего при поддержке отца и других влиятельных родственников сделал головокружительную карьеру: будучи еще совсем молодым человеком, занимал высокие посты, которых обычно люди добиваются лишь в зрелом возрасте, а чаще всего – вообще не достигают. Да, Поль Рено был все таким же: те же обаяние и непринужденность, те же уверенность в себе и добродушная улыбка. Этот человек никогда не испытывал чувства зависти или горечи, и, глядя на него, Маркус подумал: Поль всегда стоял слишком высоко и смотрел на окружающих сверху вниз со своей обычной доброжелательной, снисходительной улыбкой.
– Привет, Поль, – сказал он, вставая и нехотя пожимая руку хозяину дома.
Маркус ткнул пальцем в газетную передовицу.
– Еще одно продвижение…
Поль смеясь отстранил рукой газету.
– Пока еще ничего не произошло. Надо же газетчикам о чем-то писать…
– И все же, говорят, ты собираешься стать министром?
– В самом деле, говорят. Сам видишь. Будем надеяться, эти люди знают, о чем пишут.
– Значит, это серьезно?
– Да, – немного смутившись, произнес Поль Рено. – Думаю, что у меня есть шанс. Должен признаться, что там, наверху, мы уже отмечаем это событие.
А. Беркхоф — журналист и профессор Высшей торговой школы. Его всегда интересовала социальная тематика. И после наблюдений и выводов во время путешествий по Северной Африке, Мексике, Индии, социальные различия стали основной темой его романов.Данный роман из сборника "Убийство в купе экспресса".
Вы уже немолоды, но еще хороши собой. А перспективы? Никаких. Старые знакомые, надоевшая работа, одинокие вечера… И тут судьба подбрасывает вам куш — полмиллиона долларов. Но естественно, на эту сумму немало других претендентов. Более того — ее предстоит украсть. Вы рискнете?Роман лег в основу сценария фильма Квентина Тарантино «Джекки Браун».
Джек-Потрошитель — так звали знаменитого серийного убийцу, орудовавшего на улицах ночного Лондона во второй половине XIX столетия. Жертвами Джека-Потрошителя, как правило, становились женщины, зарабатывавшие на жизнь проституцией. Точное число его жертв и по сей день неизвестно. Характерной особенностью, отличавшей Джека-Потрошителя, являлось великолепное знание анатомии и профессиональные навыки хирурга (мало того, что жертвы подверглись насилию и были задушены, — тела многих из них были вскрыты хирургическим путем с удалением ряда органов!)
Его использовали втемную, загнали в ловушку, где ему только и остается, что выполнять приказы неведомых хозяев. Но он — русский вор, которого не так-то легко обвести вокруг пальца, он сам привык определять свою судьбу. Он вырвется из ловушки. Для него главное — узнать, кто вынудил его принять чужие для него правила игры. А затем он будет играть с ними уже по своим правилам…Ранее книга выходила под названием «Жиган».
Маньяками, как известно, не рождаются. Димон – по прозвищу Конопатый – уж никак не предполагал, что впишется в их число. Но… жизнь заставила. А что еще прикажете делать, если лучший друг закапывает тебя живым в могилу? Поневоле воскреснешь из мертвых, чтобы отомстить всем живым. И Конопатый начинает мстить – хладнокровно убивать всех, кто встает на его пути…
К московскому антиквару обращается неизвестный с просьбой оценить статуэтку пуделя работы Карла Фаберже… Потом этот же тип в Париже уточняет возможность продажи коллекции из десяти собачек Фаберже.Получив эту информацию, детективное агентство «Сова» начинает расследование… Выясняется, что в среде антикваров есть легенда о купце Собакине, который до революции для своей невесты ежегодно заказывал у Фаберже ювелирные статуэтки собачек… Коллекцию никто не видел, а после Великого Октября ее следы вообще затерялись.«Сова» выясняет, что недавно умер сын купца – академик Трофим Собакин.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.