Девушка из бара - [78]
— Вы читали утренние газеты? — вдруг спросил он у стоявшего рядом рикши.
— Читал, — ответил тот глухим, усталым голосом, доставая газету, — но что-то не обнаружил ни одного сообщения о следствии или о том, что кого-то приговорили к смертной казни!
— Какие там суды и следствия! Профанация! Все эти судьи да адвокаты, все эти правители — все они заодно! Что хотят, то и творят, сегодня заявляют одно, завтра совсем другое, слова у них постоянно расходятся с делом, разве можно им верить! Иногда, правда, газетчики делают вид, будто нечаянно проболтались, и тогда всем становится известно, что сегодня власти посадили за решетку того или иного человека, а завтра им потребуется расправиться с другими — так создается видимость гласности, и одновременно нас как бы предупреждают: поостерегитесь, а то все может случиться, можешь остаться в живых, а можешь и на тот свет угодить…
С этими словами мужчина взял газету из рук своего случайного собеседника.
Лоточницы издали наблюдали за происходящим, недоуменно переглядываясь. Что здесь происходит? Собираются казнить кого-то? Отовсюду несутся слухи о каких-то расследованиях, арестам нет конца. Недавно, говорят, арестовали какого-то отчаянного парня-студента, который пытался пронести взрывчатку в гостиницу для американского высшего командного состава… Быть может, власти решили публично казнить здесь как раз этого студента? С тех пор как его арестовали, полиция усилила охрану и принимает всевозможные меры предосторожности! А эти американцы! Будь прокляты предки этой погани, растоптавшей нашу страну, обрушившей на нее столько зла, столько бедствий. Разве это их страна? По какому праву они суют нос в наши дела? Вон разгуливают по улицам, мерзкие твари! У одних рожи красные, будто петушиные гребни, у других черные. И волосатые все, словно гиббоны или орангутаны. Носы крючковатые, а морды прямо собачьи… Неужто там, у себя, они голодают? Нет, не с голодухи грабят они чужую страну! А с ними заодно и свора потерявших стыд закоренелых проходимцев, продающих свою страну! А ведь одного с нами роду-племени, но вот до чего докатились! Готовы живьем проглотить кого угодно, только бы набить карман! Будь они все прокляты! Так хочется взять деревенские женские портки да и накинуть на башку этого председателя государственного совета — может, она хоть немного просветлеет от такого позора!
А тем временем на стадионе Тиланг люди с каменными лицами и повадками профессиональных палачей, которым не терпится продемонстрировать свое мастерство, продолжали деловито разгружать бронетранспортеры, готовя арену для кровавого зрелища.
Жители Дананга, которые еще вчера волновались, недоумевали, наблюдая за этими приготовлениями, сегодня снова пришли сюда и столпились у ворот стадиона, ожидая начала футбольного матча, хотя многие из них никогда раньше не интересовались футболом.
Число зрителей росло. Здесь были и пожилые люди, и молодежь — юноши и девушки, нетерпеливо проталкивавшиеся сквозь толпу. Но в отличие от прежних дней, когда люди приходили сюда просто посмотреть футбольный матч, сегодня лица их были озабочены. Все то и дело поглядывают на цепи и железные столбы, на груды мешков с песком, сваленные на краю футбольного поля. Смех звучит сегодня как-то некстати, как-то неестественно, резко раздаются рукоплескания, хотя футболисты играют азартно, удивляя зрителей неожиданными, точными ударами.
Кхиет пришел на стадион, чтобы встретиться с Винь Ко. У них был такой уговор. Кхиет приехал в Дананг сегодня утром, чутье подсказало ему, что здесь назревают крупные события. Нужно обязательно встретиться с Винь Ко, чтобы разобраться в ситуации. Враги в панике, они напуганы стойкостью патриотов, и особенно недавними выступлениями молодежи, студентов и учащихся — их не удается сломить никакими репрессиями и арестами, никакими пытками. Черт возьми! В толпе Кхиет увидел знакомую рожу с очень узенькими раскосыми глазами и темными, потрескавшимися губами и с досадой подумал: «Эта скотина уже тут как тут!» Этот тип раньше учился вместе с Кхиетом в институте, потом исчез. Говорили, будто он поступил в государственное военное училище в Дананге, а теперь разгуливает в полицейской форме! Заметив, что полицейский нахально косится на него, Кхиет сделал вид, будто смотрит на часы. Какой-то старик очень кстати поинтересовался, который час.
— Двадцать минут пятого, — спокойно ответил Кхиет и юркнул в толпу. Тут как раз закончился первый тайм, и футболисты пошли отдыхать. Горячий ветер обдавал собравшихся на стадионе своим тяжелым дыханием, по лицам зрителей струился пот. Кхиет протиснулся сквозь толпу и вышел за ворота. Да, им не удалось сломить патриота, потому-то они и затеяли эту публичную казнь! А сами трясутся от страха! Ладно, посмотрим, что у них из этого выйдет! Кхиет двинулся по левой стороне улицы, направляясь к реке. Что бы ни случилось, революционер никогда не должен приходить в отчаяние. Напротив, трудности должны лишь закалять его волю. Ну вот, опять эта рожа! У себя дома он наверняка смотрит овечкой, а сейчас у него такое злобное, угрюмое лицо, столько жестокости во взгляде! Кхиет зашагал быстрее, стараясь подавить раздражение.
Россия, начало 2000-х. Расследования популярного московского журналиста Николая Селиванова вызвали гнев в Кремле, и главный редактор отправляет его, «пока не уляжется пыль», в глухую провинцию — написать о городе под названием Красноленинск, загибающемся после сворачивании работ на градообразующем предприятии, которое все называют просто «комбинат». Николай отправляется в путь без всякого энтузиазма, полагая, что это будет скучнейшая командировка в его жизни. Он еще не знает, какой ужас его ожидает… Этот роман — все, что вы хотели знать о России, но боялись услышать.
«Шиза. История одной клички» — дебют в качестве прозаика поэта Юлии Нифонтовой. Героиня повести — студентка художественного училища Янка обнаруживает в себе грозный мистический дар. Это знание, отягощённое неразделённой любовью, выбрасывает её за грань реальности. Янка переживает разнообразные жизненные перипетии и оказывается перед проблемой нравственного выбора.
Новый роман Олега Ермакова, лауреата двух главных российских литературных премий — «Ясная Поляна» и «Большая книга» — не является прямым продолжением его культовой «Радуги и Вереска». Но можно сказать, что он вытекает из предыдущей книги, вбирая в свой мощный сюжетный поток и нескольких прежних героев, и новых удивительных людей глубинной России: вышивальщицу, фермера, смотрителя старинной усадьбы Птицелова и его друзей, почитателей Велимира Хлебникова, искателей «Сундука с серебряной горошиной». История Птицелова — его французский вояж — увлекательная повесть в романе.
Великолепный первый роман молодого музыканта Гаэля Фая попал в номинации едва ли не всех престижных французских премий, включая финал Гонкуровской, и получил сразу четыре награды, в том числе Гонкуровскую премию лицеистов. В духе фильмов Эмира Кустурицы книга рассказывает об утраченной стране детства, утонувшей в военном безумии. У десятилетнего героя «Маленькой страны», как и у самого Гаэля Фая, отец — француз, а мать — беженка из Руанды. Они живут в Бурунди, в благополучном столичном квартале, мальчик учится во французской школе, много читает и весело проводит время с друзьями на улице.
Группа ученых в засекреченном лагере в джунглях проводит опыты по воздействию на людей ядовитых газов, а в свободное время занимается рыбалкой. В ученых не осталось ничего человеческого. Химическую войну они представляют как полезное средство для снятия демографического давления, а рыбалка интересует их больше, чем жизни людей.
«Гость», составленный из лучшей путевой прозы Александра Гениса, продолжает библиотеку его эссеистики. Как и предыдущие тома этой серии («Камасутра книжника», «Обратный адрес», «Картинки с выставки»), сборник отличают достоинства, свойственные всем эссе Гениса: привкус непредсказуемости, прихотливости или, что то же самое, свободы. «В каждой части света я ищу то, чего мне не хватает. На Востоке – бога или то, что там его заменяет. В Японии – красоту, в Китае – мудрость, в Индии – слонов, в Израиле – всё сразу.