Девочка в бурном море. Часть 2. Домой! - [13]
Усталые и измученные всем виденным, мать и дочь подошли к остановке омнибуса. Обе были подавлены. Над городом нависли сумерки. Тоненько завизжала, как электропила, а затем завыла, выматывая душу, наводя безотчетный страх, сирена. Люди поспешно скрывались в подъездах.
— Воздушная тревога!
Елизавета Карповна осматривалась, ища, куда бы спрятаться. Где-то вдалеке раздался взрыв. Застрекотали зенитные орудия. Трассирующие пули ярким пунктиром взмывали ввысь, по небу зашарили лучи прожекторов; вот три из них соединились в темном небе в одну светлую точку.
— Идите в подъезд! — Перед Елизаветой Карповной и Антошкой выросла темная фигура полицейского.
Он схватил Елизавету Карповну за руку и потащил к подъезду, распахнул ногой дверь и почти силой втолкнул обеих внутрь, бормоча какие-то ругательства.
Вспышки выстрелов молниями освещали темный подъезд. Антошке сделалось страшно.
Потом в подъезде посветлело. Через застекленные двери стало видно далекое зарево и на его фоне черная аппликация церкви. Тревожно заревели сигналы пожарных машин.
Антошка втянула голову в плечи, прижалась к матери: ей казалось, что вот-вот на них упадет бомба и разорвет их в клочья.
Открылась дверь квартиры, и показался силуэт женщины.
— Здесь кто-то есть? — спросила она.
— Да, нас сюда затащил полицейский, — ответила Елизавета Карповна.
— Заходите к нам, — приветливо сказала женщина, — переждите бомбежку.
— Не стоит вас беспокоить, наверно, скоро кончится.
— Ну, это трудно сказать. Пожалуйста, заходите.
Антошка вошла в квартиру первой.
— Вы иностранцы? — спросила хозяйка настороженно.
— Да, мы из Советского Союза.
— О, тогда раздевайтесь и проходите в столовую.
В просторной комнате горел камин. У камина сидела старушка и вязала. Двое детей, мальчик лет двенадцати и девочка лет девяти, сидя на полу, запускали поезд по электрической железной дороге.
Антошка села на стул и подумала: «Совсем как в учебнике английского языка». «На картинке мы видим комнату. У камина бабушка вяжет чулок. Котенок играет с клубком», — повторяла она про себя давно забытый урок. Но котенка не было, не было и папы, читающего газету, не было дедушки с трубкой. Зато была собака. Она вышла из-за кресла, коротколапая, угрюмая, с гладкой черной спиной и острыми треугольными ушками. С ее боков до самого пола свисала длинная блестящая шерсть. Из-под челки, нависавшей надо лбом, смотрели умные карие глаза. Собака подошла к маленькой гостье, внимательно обнюхала ее. Антошка проворно поджала ноги.
— Не беспокойтесь, наша Леди не укусит, она просто знакомится с вами, — сказал мальчик. — Меня зовут Генри, а это моя сестра Джэн. Как зовут вас?
— Антошка.
— Анточка, — серьезно повторил мальчик и за ним девочка, стараясь справиться с трудным именем.
Леди вскинула передние лапы на колени Антошки, лизнула ей руку и при этом обнажила белые как сахар зубы с мощными боковыми клыками.
— Вы видите, Леди улыбается, вы ей понравились. Хотите посмотреть ее детей? — спросил мальчик.
За окном стрекотали выстрелы.
— Не бойся, девочка, — сказала хозяйка, — это зенитные орудия прогоняют германские самолеты.
— Не бойтесь. — Мальчик взял за руку Антошку и повел ее в угол за кресло, где в широкой низкой корзине, застланной чистыми пеленками, копошились пять черных щенят. У их мамы Леди ушки торчали фунтиками, а у щенят висели лопушками по бокам.
— Можно взять на руки? — спросила Антошка»
— Пожалуйста, только не уроните.
Щенок был тяжелый, голова больше туловища и походила на утюжок, весь он покрыт короткой шерстью, только брюшко было совсем голенькое.
— Вы любите собак? — спросил Генри.
— Да, очень. У меня в Москве была собачка, но мне пришлось оставить ее у бабушки.
— Какой породы?
— Не знаю. Я нашла щенка в лесу возле речки, он, наверно, потерялся…
Антошке не хотелось сказать правду, что она вытащила его из ручья совсем слепым и долго отхаживала. Ей не хотелось, чтобы английские дети подумали, что у нее на родине есть люди, которые могут утопить щенят.
— О, ото, наверно, какая-нибудь помесь, — со знанием дела сказал Генри. — Но каждая собака по-своему хороша. А наша к тому же чистейшей породы скотч-терьер. Они очень умные, любят людей, и с ними можно охотиться на лис. Видите, какие сильные лапы, — скотчи легко разрывают любую нору.
Леди не отходила от Антошки, вставала на задние лапы, стараясь лизнуть своего щенка.
— Наша Леди имеет две золотые медали, и многие из ее детей тоже медалисты, — с гордостью сказала Джэн. — Но когда были сильные бомбардировки, Леди выла, нервничала, и у нее родились мертвые щенята. Потом она привыкла к этим бомбежкам.
— Извините, — сказал мальчик, — я хочу посоветоваться с сестрой, мы вам потом расскажем о чем. Пойдем, Джэн, — потянул он сестру за руку.
В углу комнаты он что-то ей говорил, указывая глазами то на Антошку, то на щенят. Джэн кивала головой и радостно хлопала в ладоши. Потом они подошли к матери и пошептались с ней, спросили о чем-то бабушку. Бабушка в знак согласия кивнула головой. К Антошке они уже бежали, перепрыгивая через рельсы и вагончики.
— Вы знаете, — торжественно заявил Генри, — мы всей семьей решили подарить вам щенка. Выбирайте любого.
