Девочка в бурном море. Часть 1. Антошка - [36]

— Что-то отец сегодня сумрачный приехал, — сказала Ева. — Я так счастлива, что он вернулся! Мы с мамой всегда волнуемся, когда он уходит в Германию. Мама спокойна только тогда, когда отец дома, а это бывает так редко.

Кристиан принялся расхаживать по комнате, с нетерпением ожидая, пока его друг переоденется. Клара сунула в комод тетрадь в клеенчатом переплете, которую они рассматривали со Свеном и о чем-то спорили, фру Эдит засновала из кухни в комнату.

Карлсон вышел из спальни, переодетый в домашний костюм. Только сильно обветренное лицо выдавало в нем моряка. На багровых щеках пробивалась седая щетинка.

— Отец, тебе надо побриться, — шепнула ему Ева и показала глазами на Клару.

Карлсон мотнул головой и пошел в ванную комнату, Кристиан последовал за ним.

— Сейчас поставлю кофе, и сядем за стол, — снова вынырнула из кухни фру Эдит. — Правда, мы давно забыли, что такое натуральный кофе. Но будем воображать, что пьем настоящий душистый бразильский кофе. Ах, как плохо без «экта кафе», — вздохнула фру Эдит.

— Это еще не самая большая беда, — досадливо отозвался Карл Карлсон, выходя из ванной. — Здравствуйте, фрекен! — протянул он руку Антошке. — Сегодня мы привезли еще двух ваших пленников. Одного еле откачали, он задохнулся в угле. Сейчас ваша матушка отхаживает его.

— Значит, мамы нет дома? — спросила Антошка.

— Нет, она будет сопровождать их в госпиталь. Оба истощены и худы, как рыбьи скелеты.

— Узнаю старого друга, молодец! — хлопнул по плечу Карла Кристиан.

— Ну ты, полегче! — свирепо огрызнулся Карл. — Мы каждый раз вывозим из Германии двух-трех пленных, а в Германию возим руду. Каждый третий снаряд, который выпускает германская военная машина против советских людей, сделан из шведской руды. Я везу эту руду, и мне всегда хочется вместе с ней провалиться в преисподнюю на трезубец самого господина Нептуна.

— Не ты будешь возить — повезет другой, но побоится рисковать и не возьмет с собой запретный груз — пленников, — рассудил Кристиан.

— Ну, а вы как воюете? — спросил Карл. — Скрепками, гребенками?

Кристиан прищурился, попыхтел трубочкой, сунул ее в пепельницу.

— Нет, по-настоящему. Но пришлось бежать сюда, гестаповцы на пятки наступали. Отсижусь маленько и обратно к себе в горы. Успехи у нас были бы вдесятеро больше, если бы некоторые заморские друзья не мешали, не вносили разлад в наше движение Сопротивления.

— А какое их собачье дело? — спросил Карлсон.

— Они наши союзники, решили нам помогать. Сбрасывают инструкторов на парашютах, вооружение.

— Но это же хорошо! — воскликнула Антошка.

Кристиан невесело рассмеялся.

— Ну так слушай до конца. Дело в том, что оружия этого они нам в руки не дают, а инструктора нам разъясняют, что мы-де, норвежцы, культурная раса, а не какое-нибудь там дикое племя и что нам разбоем в горах и на больших дорогах заниматься не к лицу.

— Это они партизанскую-то борьбу называют разбоем? — возмущенно воскликнул Карл.

— Да-да… империалисты не дураки. Им важно закрепить свои позиции в нашей стране, во всей Европе. Почему они второй фронт не открывают? Черчилль обещал еще в прошлом году, что не успеют последние листья облететь с деревьев, как будет открыт второй фронт. Листья вот уже второй раз облетают. А где второй фронт? А? Я вас спрашиваю! — Кристиан сердито посмотрел на Карлсона, будто он был в этом повинен. — Англичане берегут свои силы, ждут, когда русские сами разделаются с немцами, тогда бы они вступили в Европу и утвердили бы там свое господство. Когда русские приблизятся к норвежской границе, англичане выдадут оружие норвежцам, чтобы мы сами прикончили последышей фашизма, но не пустили бы в страну русских. Вот и получается, что у норвежского народа враг один, а друзья разные и, вместо того чтобы бить крепко сжатым кулаком, мы бьем растопыренными пальцами, несем огромные потери. Англичанам страх как нравится, что норвежцы носят эти скрепки, что означает наш лозунг — «скрепим единство норвежского народа», или расческа у нас из кармана высовывается — «вычешем интервентов из страны». Но они не хотят, чтобы эти лозунги были в действии.

У Антошки голова шла кругом. «Ну чего проще и лучше объединить все усилия против общего врага! Как это люди понять не могут!»

— Хватит вам про политику говорить, — сказала решительно фру Эдит. — У нас сегодня дела поважнее. И что это делается? — вздохнула она. — Стоит двум мужчинам собраться, как у них уже парламент.

— Зато стоит двум женщинам сойтись, как у них уже ярмарка, — в тон ей ответил Карлсон.

Все уселись за стол.

— Сегодня у нас помолвка Клары и Свена, — сказала фру Эдит. — Сегодня мы принимаем в нашем доме будущего мужа Клары. Выпьем за их здоровье, за их молодое счастье.

— А что такое помолвка? — тихо спросила Антошка Еву. — Это свадьба?

— Нет, что ты! Сегодня Клара и Свен объявляют себя невестой и женихом, а свадьба будет лет через шесть.

Антошка даже поперхнулась.

— Лет через шесть? — поразилась она.

— А как же иначе? — спросила фру Эдит. — Мы не богачи, и разве вы видели когда-нибудь, чтобы в скворечнике было два гнезда и чтобы седой скворец кормил своих взрослых птенцов?