Девочка, ты чья? - [8]

Джей отлично помнила все это. Она помнила и гораздо более серьезные ситуации, когда Нона вела себя как любящая мать. И все же теперь к чувству благодарности примешивалась горечь разочарования.

Интуиция подсказала Ноне, что гнев Джей сменился растерянностью.

– Сними пальто, тебе ведь жарко. – Она внимательно посмотрела на дочь.

Но Джей и не думала снимать пальто. Она смотрела на ночную лампу с керамическим основанием в форме лягушки. Эту лампу подарил Ноне Патрик, когда учился в колледже.

Патрик! Ее пронзила острая боль.

– Патрик уже знает обо всем? – спросила Джей. – Не слишком удачный момент ты выбрала, чтобы сообщить ему эту новость.

– У меня не было иного выбора. Я сказала Патрику всю правду, потому что люблю его… Дело в том, что анализ крови показал некоторые характерные особенности тканей его организма. Они с Мелиндой надеялись, что ты сможешь стать для Патрика донором костного мозга. Но я-то знала, что это невозможно.

Сердце Джей пропустило несколько ударов.

– О каких особенностях ты говоришь? – Она уставилась на Нону.

– У Патрика очень редкий биологический тип. – Нона проглотила слезы, глядя не на Джей, а на ее отражение в зеркале.

– Что ты хочешь этим сказать? – Девушка похолодела от дурного предчувствия.

– Найти донора будет очень, очень трудно…

Нона молча взяла со столика маленькое фарфоровое ярко-розовое сердце. Когда-то Патрик и Джей подарили ей эту безделушку на День святого Валентина.

– Очень трудно? – машинально переспросила Джей.

– Да, очень трудно. – Медленно поворачивая фарфоровое сердце в руках, Нона наблюдала за игрой света на его блестящей поверхности.

У Джей закружилась голова, перед глазами замелькали картинки из прошлого, оказавшегося насквозь лживым. Она присела на край кровати и, обхватив голову руками, тихо проговорила:

– Никак не могу поверить в реальность происходящего. Я хочу поговорить с Патриком. Мне необходимо поговорить с ним.

– Сегодня звонить уже слишком поздно. В Бельгии сейчас далеко за полночь.

– Тогда я сама поеду к нему. Полечу первым же рейсом…

– Вряд ли тебе следует лететь в Бельгию. Патрик в изоляторе, все посещения строго ограничены.

Подняв голову, Джей воинственно посмотрела на Нону.

– Я хочу видеть его. Я поеду к нему.

– Он не хочет, чтобы мы к нему приезжали, – вздохнула Нона. – Мелинда совершенно ясно дала понять, что Патрик не хочет вводить нас в расходы на дорогу и волновать…

– Узнаю Патрика, – слабо улыбнулась Джей. – Играет в благородство… Но в такое тяжелое время, как теперь, ему просто необходима семья.

Как только с губ сорвалось слово “семья”, Джей ощутила болезненный укол в сердце. Ирония судьбы! Выпрямившись, она так посмотрела на Нону, словно та была коварной самозванкой, занявшей место ее родной матери.

Поставив фарфоровое сердце на столик, Нона сделала шаг к Джей. На ее лице промелькнуло что-то похожее на слабую надежду.

– Вот именно! – воскликнула она. – Теперь, как никогда, Патрик нуждается в семье! Ему необходимы кровные родственники! Но Патрику нужны и мы с тобой! – Нона с силой схватила Джей за руку. – Ты понимаешь, о чем я? Мы его семья! Но сейчас нужно разыскать кровных родственников Патрика, его биологическую семью! – Опустившись на постель рядом с дочерью, Нона с жаром продолжила: – Наибольший шанс – найти подходящего донора среди кровных родственников Патрика! – Лицо Ноны озарила надежда. Ее взгляд выражал огромную любовь и раскаяние из-за тридцатилетнего обмана.

– Мы должны разыскать его биологическую семью, Джей, – снова заговорила она. – Я знаю, что ты сумеешь это ради Патрика. Ему нужен донор! – Нона поднесла руку Джей к губам и стала лихорадочно целовать ее. – Прошу тебя, – бормотала она, – не ради меня, ради Патрика! Найди его семью, прошу тебя!

– Я… я… – промолвила Джей, – разумеется, сделаю для Патрика все на свете! Но ведь я даже не знаю, с чего начать поиски.

– Начинать нужно в Кодоре. Поезжай туда, где вы оба родились. Это будет логичное решение.

– Кодор?

– Ты прочла мое письмо? Брат Мейнард передал тебе мое письмо?

– Да, но я его еще не читала.

– Я там написала все. – Нона опустила голову. – Все, что мне известно о вашем с Патриком происхождении. – Она коснулась щеки дочери. – Ты поедешь в Кодор? – Голос Ноны дрогнул. – Ради Патрика… Поедешь?

– Поеду. – Джей подумала о том, что Нона в свое время наломала дров, а теперь хочет, чтобы она исправила все это.

Разрыдавшись, Нона упала в объятия дочери.

В глазах девушки не было слез. Обняв Нону, Джей начала машинально покачиваться из стороны в сторону, словно это она была матерью, а Нона – ее дочерью.

Наплакавшись, Нона уснула, и Джей укрыла ее шерстяным пледом.

Все еще не вполне оправившись от потрясения, Джей сидела на кухне вместе с братом Мейнардом. Перед ней стояла нетронутая чашка черного кофе, рядом с которой лежало письмо Ноны – четыре убористо исписанных листа.

Джей смотрела на письмо с ужасом, будто ждала, что бумага вот-вот превратится в сказочное кровожадное существо со смертоносным клювом, нацеленным прямо в нее.

– Я все же не понимаю, почему с костным мозгом для Патрика возникли серьезные проблемы, – обратилась она к брату Мейнарду. – Вы человек ученый, не так ли? Не объясните ли мне, в чем тут дело?