Девочка с персиками - [53]

Разрыв с Жу-Жу поставил Тима Гадаски на грань финансового краха.

Ведь девушка производила не только вожделенный пусси-джус, но и носила трусы, которые тоже шли на продажу.

Когда Жу-Жу выгоняла Тима Гадаски, она отдала ему также огромный ящик хлопчатобумажных китайских трусиков, купленный им по дешевке на

Долстонском рынке. К моменту разрыва отношений Жу-Жу не успела сносить даже половины всех закупленных в прок трусиков, хотя она и меняла их каждый день. Чтобы на трусах оставалось побольше цимеса,

Гадаски категорически запрещал ей подмываться и подтираться.

Трусы тоже расходились неплохо, хотя в этом бизнесе и была повышенная конкуренция.

Когда же Гадаски остался без Жу-Жу, он начал сам носить эти трусы для запаха, а все визуальные эффекты наносил с помощью акварельных красок "Ленинград". Пусси-джус он готовил теперь из собственной белой мочи, инсулина и сырых яичных белков. Технология приготовления была весьма сложной. Моча, используемая для изготовления пусси-джуса, как он мне однажды объяснил, ни в коем случае не должна была быть желтой.

Гадаски изучил продукты, которые давали белый цвет мочи, и сел на своеобразную диету. Еще он покупал свежую спаржу, придававшую моче резкий специфический запах. Одним словом, искусственный пусси-джус по виду и запаху был ничуть не хуже оригинала. Он пользовался спросом. Его нюхали, его пили, его втирали в лицо и в головки пенисов тысячи английских извращенцев, даже не подозревая – из каких компонентов он сварганен.

Пусси-джус нового поколения и трусы, которые он носил сам, приносили Гадаски скромный, но весьма стабильный заработок, являвшийся результатом его собственного труда, а не продуктом сексуальной эксплуатации женщины.

Мы погуляли по городу, забросили шмотки Гадаски в студию, выпили водки и отправились на интервью.

Морда журналистки Web-Free TV показалась мне уже однажды виденной.

– А мы знакомы, – сказала она по-русски. – Меня зовут Марьяна.

Помните, в "Пальменхаусе"? В туалете!

– А! В "Пальменхаусе"! В туалете! – воскликнул я. – Конечно же, помню! Это было такое романтическое знакомство!

Она улыбнулась.

– Да, – продолжал я. – Это было в мужском туалете…

Ив и Гадаски вопросительно уставились на меня.

– Ты знакомишься с девушками в мужском туалете? – спросил удивленный Ив.

– Нет, это девушки знакомятся со мной даже в туалете!

– Я просто услышала, что кто-то говорит по-русски, и из любопытства вошла… – сказала, краснея, Марьяна.

– Да, она вошла в мужской туалет исключительно из любопытства, – подтвердил я.

– Причем исключительно из любопытства к русскому языку, – уточнила Марьяна.

– Конечно, – согласился я. – Что же еще может заставить зайти девушку в мужской туалет, кроме любопытства?

– К русскому языку, – добавила Марьяна.

– Конечно…

Это была странная история, случившаяся в тот вечер, когда Пауль пожрал кальмары. Мы с Будиловым спустились тогда в туалет по роскошной мраморной лестнице "Пальменхауса", чтобы именно там дать волю своим эмоциям. Будилов содрогался от смеха, вспоминая, как

Пауль бежал в темный парк с тарелкой в руке, преследуемый поваром и официантом. А я вторил ему, выражая чувства крепким, не предназначенным для печати словцом.

– Пиздец! – восклицал я. – Я сейчас обоссусь и обосрусь на месте!

Такого отколупа я еще не видал! Все просто охуели от удивления!

Ебать мой хуй! Это ж надо – спиздить в ресторане тарелку с едой! И уебать в кусты! В полном смысле этого слова! Я думал, что они его отпиздят! Пиздец! Я хуею с этих людей!

Вдруг дверь в туалет открылась и к нам заглянула довольно симпатичная телка. Мы так и опезденели от неожиданности. Такой ситуации мы ожидали меньше всего. Будилов мгновенно перестал хохотать, а я заткнулся на полуслове.

– Вы говорите по-русски? – спросила она. – Давайте знакомиться! Я

– Марьяна.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Ночь Голых Поэтов. Лекция доктора Солтера. Пресвятая Троица.

Певца-перверта мне все-таки удалось внести в список приглашенных.

Мы дали два интервью. Одно для Web-Free TV русской девушке Марьяне и ее оператору, другое – серьезной австрийской тетеньке из отдела новостей второго канала. До начала мероприятия еще оставалось время и мы вышли прогуляться в охваченный первым сильным морозом город. К стоящей напротив гостинице "Империал" подкатывали роскошные лимузины. Мелькали вспышки фотоаппаратов, как в кино. Там было скопление прессы и журналистского интереса. Кто-то успешно составлял нам конкуренцию.

– Давайте подойдем, – предложил я.

На фасаде отеля развевался бархатный транспарант с золотой надписью "Sport World Award".

– Смотрите, это же Мохаммед Али! – воскликнул Ив, указывая на идущего по красной ковровой дорожке, выкаченной из отеля, толстого негра.

А к отелю "Империал" подкатывали все новые спортивные знаменитости. Нам же надо было возвращаться назад. Час "икс" неминуемо приближался. Мы хотели расставить в пустующих нишах парадной лестницы несколько голых девушек. В вестибюле мы столкнулись с семьей доктора Солтера, только что прибывшей из аэропорта. Его жена была настоящей индуской, одетой в цветастое сари, а дети полуиндусами. Сам Солтер выглядел серьезным доктором лет сорока пяти в очках и с небольшим брюшком.