Девочка с косичками - [36]

Аркадий Барбашов — он жил в деревне Ферма, и, видимо, немцы не имели на него доноса, — встретил Фрузу на дороге, когда она приехала из Полоцка, предупредил об опасности и рассказал об аресте товарищей…

— Тебе нужно срочно уходить в лес, — чуть заикаясь от волнения, проговорил Аркадий.

— Нет! — стиснув зубы, возразила Фруза. — Пока не выясню, как это произошло, кто предал, я не уйду отсюда.

— Но это безумие. Понимаешь, безумие! — пытался убедить её Аркадий. — Немцы и полицаи оцепили посёлок и все деревни вокруг. Рыщут повсюду в поисках «атаманши». Это они тебя так окрестили. Твой дом в Ушалах круглосуточно под наблюдением. Сунься туда — сцапают сразу.

И хотя Фруза была непреклонна в своём решении, однако проникнуть в Ушалы и Оболь, чтобы разузнать всё подробней, ей не удалось.

Немецкие пикеты были расставлены чуть ли не на каждом шагу. С тяжёлой болью в сердце, с горестной думой о непоправимой утрате ушла она к партизанам.

Три месяца эсесовцы допрашивали и пытали комсомольцев-подполыциков. Три месяца изо дня в день до потери сознания избивали палачи ребят и девчат. Особенно зверски они мучили и пытали Нину Азоли-ну, которая работала у них в комендатуре. Эсесовцы приходили в бешенство, лишь только Азолину приводили на допросы. Они не могли примириться с мыслью, что она так долго и тонко водила их за нос. Они пытались вырвать у неё признание, чем занималась она на самом деле, работая в комендатуре, какие сведения и документы она передавала партизанам. Пытая Нину, немцы сами удивлялись её твёрдости и стойкости.

Арестованных членов подпольной организации «Юные мстители», а вместе с ними мать и тётку Фрузы немцы вывезли тайком, ночью, во Вторую Боровуху под Полочном и там расстреляли.

5 октября 1943 года — ребят.

6 октября 1943 года — девчат.

* * *

— Ты была членом этой подпольной организации?

— Какой?

— Которая действовала в обольском гарнизоне. Что ты молчишь?

— Я ничего не знаю.

— Где ваша «атаманша» Зенькова Фруза?

— Я не знаю никакой Фрузы.

— Где базируются партизаны?

— Я никогда не видела их.

— Врёшь! Я заставлю тебя говорить, Портнова Зинаида!

Немец встал со стула, подошёл к двери и крикнул в коридор:

— Курт, Питер!

В бункер вбежали двое рослых солдат в чёрной форме. Немец следователь кивнул головой в сторону девочки и по-русски, скорее для неё, чем для солдат, крикнул:

— Помогите ей вспомнить! Скорей!

Один из солдат схватил девочку за руку и сбросил её на пол, другой принялся с озлоблением бить тяжёлой резиновой палкой. Бил до тех пор, пока она не потеряла сознание и не перестала вздрагивать от ударов.

Поняв, что девочка не способна не только говорить, но даже стонать, они волоком утащили её в камеру и бросили на холодный бетонный пол. Целые сутки она не приходила в сознание, а на другой день, лишь только девочка очнулась, они снова увели на допрос.

22. Я ВЕРНУСЬ

В конце октября, когда в партизанском отряде стало известно, что в Оболи немцы арестовали большую группу «юных мстителей», Зина и ещё двое молодых партизан — Илья Езовитов и Мария Дементьева — отправились в посёлок на встречу со связной Лузгиной Верой. От неё они должны были узнать, кто из ребят остался в живых и наладить с ними связь, чтобы продолжать работу. Из партизанского лагеря они вышли после полуночи. Шли лесом всю ночь. Когда выбрались из болот и отыскали заглохшую дорогу, идти стало легче.

Илья Езовитов шёл первым, за ним — Мария Дементьева, замыкала группу Зина. На половине пути пересекли реку — холодную и быструю Западную Двину. В тёмном небе низко висели тяжёлые облака.

Оступясь в лужу и намочив ботинки, Зина сказала:

— Хорошо бы сейчас с фонарём пройти, как раньше до войны. Помните?

— Только этого нам не хватало, — недовольно отозвался Илья.

Мария Дементьева глубоко вздохнула:

— Конечно, помним. Сколько мы тогда по лесу бродили и днём и вечером с фонариком. И даже в эту вот глухомань забирались. Мы тогда часто поругивали Женю Езовитова за то, что он слишком далеко заводил нас. А теперь вот пригодилось. Идём ночью и спокойно. Дорогу-то как свои пять пальцев знаем.

— Верно, — согласилась Зина и задумчиво добавила: — Настанет ли опять время такое?

— Обязательно, — отозвался Илья.

— Скорей бы, — Зина вздохнула. — До чего же хочется по спокойной земле пройтись, по тихому мирному лесу…

— Ты часто думаешь об этом? — спросила Мария.

— Очень. Мне кажется, если придёт это время, я, наверное, всю ночь буду бродить по лесу, до самого утра, чтобы встретить рассвет, чтобы увидеть, как поднимается над лесом большое светлое солнце.

— Размечтались, — буркнул Илья. — А ну-ка прибавьте шагу. Светать начинает.

В лесу едва приметно светало. Когда они вышли к краю леса, неподалёку от деревни Мостищи, сделали привал. Почистили одежду. Перекусили. Илья забрался на высокое дерево и оглядел деревню, примыкавшее к ней поле, дорогу. Кругом было безлюдно. Только кое-где поднимался дым над крышами изб.

— Ну как? — спросила Мария, когда Илья слез с дерева.

— Вроде тихо. Никого не видать.

— Что будем делать?

— Надо идти, пока время удобное, — сказала Зина.

— Кто пойдёт? — спросил Илья.

— Я, — ответила Мария.

— Нет, тебе нельзя. Тебя же немцы и полицаи давно разыскивают.