Девочка из Франции - [106]
Жанетта почувствовала на плече теплую, как бы защищавшую ее руку Марты Зойом, но уже не могла остановиться и кричала вне себя:
— Нет, мы не бесстыдные, знайте это! Но вы никогда больше не будете помыкать нами… Напрасно вы ожидаете… перемен! То, что вы так оплакиваете, никогда больше не вернется! Мы, юные пионеры Венгерской республики… словом, те, от кого вы так оберегаете ваших Янчи… мы будем настороже. И… и это было ошибкой, что я… что я заговорила с вами.
Она круто повернулась и, дрожа всем телом, с высоко поднятой головой вернулась к подругам. Следом шла тетя Марта. На губах у нее играла улыбка, обеими руками она поправляла спускавшиеся на шею тяжелые золотистые косы.
— Что ты сказала им, Аннушка? — нетерпеливо зашептали взволнованные девочки.
Но тетя Марта повелительным движением оборвала готовый сорваться поток вопросов:
— Сейчас довольно об этом. Ну, продолжим песню, девочки!
Несколько секунд было тихо, затем Илонка Шмит запела; чистые радостные голоса подхватили песню, и эхо разнесло ее по берегам Дуная:
Тетя Марта, подойдя к борту, оперлась на поручень, и вскоре все девочки собрались вокруг нее.
— А вот и Дунабогдань, — сказала Марта Зойом. — Когда минуем эту излучину, покажутся и развалины крепости, Аннушка. В Вышеграде мы увидим археологические раскопки. Сейчас там восстанавливают замок — крепость короля Матяша, — построенный в пятнадцатом столетии. Уже восстановлены старинные стены, частично реставрированы часовня и древний-предревний фонтан… Мы и музей осмотрим. А теперь уже можно потихоньку собираться… Новак, оставь же что-нибудь себе и на обед!
Бири смущенно завернула в бумагу свой провиант, а затем прошептала Жанетте на ухо:
— Ты ведь расскажешь мне отдельно, о чем говорила с ними, правда?
Все готовились к высадке, только Жанетта продолжала стоять у перил, рядом с тетей Мартой. Теперь учительница не прятала в карман свою руку, а спокойно и уверенно обняла Жанетту за плечи. Они вместе смотрели на синевшую вдали линию гор, на монотонно журчавшую воду и маленькие белые домики на берегу.
— Славно ты отчитала их, Аннушка, — ласково сказала учительница. — Правда, мои познания во французском ничтожны, но я все же тебя поняла. Упрекать тебя я не хочу, ты… ты молодчина, Аннушка! Но больше не делай так… С подобными людьми мы в споры не вступаем. Да и о чем нам разговаривать с ними? Надо делами доказывать, что правда на нашей стороне.
— Да, тетя Марта, я, честное слово, чуть не лопнула от злости! Ведь сказать такое! — И голосом горбоносой женщины, смешно коверкая французские слова, Жанетта заговорила, быстро-быстро перебирая пальцами, словно в них были спицы: — «Даже окрестностей Будапешта не знают! Чему только их учат, хотела бы я знать?»
Учительница и ученица, улыбаясь, глядели друг на друга. Тетя Марта покачала головой, и Жанетта покаянно шлепнула себя ладошкой по губам.
— Ну, правда, я чуть не лопнула — так разозлилась! — произнесла она обычным своим тоном.
— Хорошо, хорошо, я уже слышала это!..
На левом берегу, по кромке плавно поднимающегося в гору шоссе, тянулись белые столбики. Марта Зойом указала на самую вершину:
— Вот уже видны руины Вышеградской крепости.
Обе взволнованные, они молча вглядывались в каменные стены, темневшие в вышине. Наконец Жанетта проговорила:
— Я никогда еще не ездила на пароходе… И никогда еще не видела древних крепостей… Тетя Марта, как красива, как необыкновенно красива Венгрия!
За поворотом показался Вышеградский порт, ударил пароходный колокол.
— Построиться! — скомандовала тетя Марта.
Жанетта спускалась по железному трапу рядом с Эржи Шоймоши.
— Давай вместе напишем письмо Розе Прюнье? — предложила Жанетта.
— Хорошо.
Пароход причалил, и глазам открылся «чудесный Вышеград».
…Это было в ясный весенний день.
