Девочка, испившая Луну - [8]

Что? Нет, я не плачу… Зачем мне плакать, что за глупости!

Так или иначе, это был просто сон.

Глава 5. В которой чудище внезапно влюбляется

Глерк не одобряет – так он и сказал в первый день по прибытию ребёнка.

И повторил это на следующий день.

И на следующий.

И на следующий.

Ксан отказывалась слушать.

- Дети, младенцы, - раздавались песни Фириана. Он обрадовался. Крошечный дракон сидел на ветке прямо над дверью в дом Ксан, распахнув свои разноцветные крылья так широко, как мог, а ещё вытянув длинную шею. Голос его был громок, а ещё он ужасно фальшивил, и Глерк зажимал уши.

- Дети, дети, дети, дети! – продолжал Фириан. – Как же я люблю детей! – однако, прежде он никогда не встречался с ребёнком, по крайней мере, этого не помнил, но дракону это любить их не мешало.

С утра до ночи Фириан пел, Ксан суетилась у малышки, а Глерка всё так же никто и не слышал. Ко второй неделе жизнь их перевернулась с ног на голову – пелёнки-распашонки и детские наряды висели на верёвках и сушились, свежевымытые бутылочки покоились на столах, была куплена новая коза (Глерк понятия не имел, откуда она взялась), и Ксан разделяла молоко на то, что пьют, и на то, из которого делают сыр и сливочное масло. А ещё весь пол был просто засыпан игрушками! Не один раз Глерк, опуская свою лапу на пол, внезапно выл от боли, наступив на что-то до жути твёрдое и колючее. Он внезапно обнаружил для себя, что привык выбираться из комнаты тихо-тихо, почти на когтях своих лап, чтобы не разбудить ребёнка, не напугать ребёнка, не замучить ребёнка своей поэзией.

К концу третьей недели у него вполне сложился образ этого маленького монстра.

- Ксан, - промолвил он. – Я настаиваю на том, чтобы ты не смела любить это дитя!

Старуха только громко фыркнула, но ничего не ответила.

Глерк нахмурился.

- Ну, я ведь совершенно серьёзно! Я запрещаю тебе это делать!

Ведьма только громко рассмеялась и, более того, этот несносный ребёнок рассмеялся вместе с нею! Они были какой-то замкнутой системой восхваления друг друга, и Глерк просто не мог этого вынести!

- Луна! – пропел Фириан, влетая через открытую дверь. Он порхал по комнате, издавая отвратительные птичьи звуки. – Луна! Луна! Луна!

- Да прекрати ты наконец-то! – воскликнул Глерк.

- Фириан, мой милый, не слушай его, - промолвила Ксан. – Детям нравится пение, это все знают! – ребёнок в ногах у неё замурчал, и Фириан пристроился на плече Ксан, продолжая напевать забавную песенку. Стало чуть лучше, но не так чтобы сильно.

Глерк расстроенно вздохнул.

- Ты знаешь, что говорит поэт о том, как ведьмы растят детей? – спросил он.

- Мне абсолютно всё равно, что какой угодно поэт говорит о ведьмах и о младенцах, хотя я не сомневаюсь в том, что это очень проникновенно, - она оглянулась. – Глерк, не мог бы ты передать мне вон ту бутылку?

Ксан устроилась на дощатом полу, скрестив ноги, а ребёнок возился с её юбкой.

Глерк подошёл ближе, склонился над ребёнком и скептически осмотрел его. Дитя запихнуло в рот кулак, и теперь по пальцам стекала слюна, а вторая ладошка тыкала в чудище. Розовые губки девочки растянулись в широкую улыбку.

Она делала это нарочно, пыталась заставить его тоже улыбнуться в ответ! Она была совершенно очаровательна – что за злая, отвратительная хитрость! Что за дивный ребёнок!

Луна взвизгнула и пнула Глерка своей маленькой ножкой. Её глазки не отрывались от болотного монстра, и они сверкали, будто те звёзды.

Не надо влюбляться в этого ребёнка. Он должен быть строгим.

Глерк откашлялся.

- Поэт, - с выражением промолвил он, прищурившись и посмотрев на девочку, - ничего не говорил о ведьмах и детях!

- Ну, - вздохнула Ксан, прижимая свой нос к носу ребёнка и заставляя девочку смеяться – а та хихикала раз за разом. – Мне кажется, об этом нам беспокоиться уж точно не стоит. О, нет, нет, мы не будем этого делать! – её голос стал отчего-то слишком высоким, и она почти что напевала что-то себе под нос, и Глерк вынужденно в очередной раз закатил глаза.

- Моя милая Ксан, ты совершенно потеряла рассудок. Тебе не хватает здравого смысла!

- А тебе не хватает этого маленького ребёночка и заботы о нём! Это дитя, так или иначе, останется здесь и будет жить! Человеческие младенцы крохотны лишь миг, они взрослеют так быстро, как бьются крылышки колибри. Успей насладиться этим Глерк! Наслаждайся – или иди, - она не смотрела на него, когда произносила эту фразу, но Глерк чувствовал странную холодность и колкость, что буквально исходила от Колдуньи, и это едва ли не разбило его сердце.

- Ну, - промолвил Фириан. Но сидел на плече у Ксан и с интересом наблюдал за тем, как ребёнок возился по полу. – Она мне нравится.

Он не позволил подобраться слишком близко. Ксан ведь объясняла, что это для их общего блага. Переполненный магией ребёнок – это словно спящий вулкан энергии, тепла и магии, и он может стоять спокойно долгое время, а потом без предупреждения вспыхнуть. Ксан и Глерк были в целом не слишком восприимчивы к чарам (Ксан из-за своего ведьмовства, а Глерк – ибо был куда старше и магии, и детских шалостей) и не беспокоились об этом, но Фириан был довольно нежен, да и без того часто икал. А икал он, между прочим, пламенем.